Диагноз власти

Полагаю, что ждать от «законотворцев» и «системных оппозиционеров» разработки и принятия подобных документов — заблуждение. Давно пришло время хотя бы общественной разработки положения о постановке «Вне закона». Его должны знать все — и негодяи-правители, их сатрапы — полицейско-жандармские «силовики», и патриоты Отечества.

А. Гокунь

г. Луганск».

Положение «Вне закона» было введено в СССР Постановлением ЦИК СССР (высшей законодательной властью) 21 ноября 1929 г. В основе его лежала необходимость предотвратить уход подозреваемых в преступлениях от советского суда. Перед подозреваемыми ставился выбор — либо явись добровольно на суд, либо тебя осудят заочно к смерти и будут разыскивать до тех пор, пока не найдут и не уничтожат, теперь уже безо всякого суда. Причем, уничтожение объявленного вне закона не возлагалось обязательно на специальные органы (ГПУ, НКВД, МВД). Если хотите, то уничтожить объявленного вне закона обязан был каждый советский гражданин, которому этот преступник подвернется под руку.

Первоначальная потребность в таком законе возникла, по-видимому, из-за необходимости предотвратить разворовывание средств СССР за рубежом. До середины 30-х за рубеж из СССР мог эмигрировать кто угодно и когда угодно. Поэтому сбегать из СССР «по политическим мотивам» не было необходимости, недоволен — уезжай! За границей скрывались только уголовники, в частности, масса работников посольств и торгпредств СССР, которые, разворовав порученные им деньги, оставались за границей. К примеру, был такой посол в Болгарии Ф.Ф. Раскольников, который сначала долго расхищал средства посольства, а когда к нему выехала ревизия, то, захватив остатки кассы, скрылся в Париже, объявив себя непримиримым борцом со сталинизмом.

То есть тогда тоже сложилась ситуация, аналогичная ситуации с нынешними олигархами, но, правда, Сталин не был Путиным, а Калинин — Селезневым.

Текст этого Постановления, действовавшего до хрущевских времен, таков:

«I. Отказ гражданина СССР— должностного лица государственного учреждения или предприятия СССР, действующего за границей, на предложение органов государственной власти вернуться в пределы СССР рассматривать как перебежку в лагерь врагов рабочего класса и крестьянства и квалифицировать как измену.

Лица, отказавшиеся вернуться в Союз ССР, объявляются вне закона.

Объявление вне закона влечет за собой:

а) конфискацию всего имущества осужденного;

б) расстрел осужденного через 24 часа после удостоверения его личности.

Все подобные дела рассматриваются Верховным судом Союза ССР

Имена объявленных вне закона подлежат сообщению всем исполкомам Советов и органам Государственного Политического Управления.

Настоящий закон имеет обратную силу».

Как видите, мы в своем законе о суде народа ничего нового не придумывали, единственно — мы подчеркнули ответственность каждого гражданина за уничтожение объявленного вне закона подонка, и только.

Обращаю внимание на последнюю строчку Постановления. Обычно по новому закону преследуются те, кто совершил запрещенные этим законом деяния только после принятия закона («закон обратной силы не имеет»). А это Постановление уникально тем, что Законодатель придал ему обратную силу, т. е. те, кто удрал за границу до его принятия, тоже могли быть объявлены вне закона, если на предложение вернуться и предстать перед судом следовал отказ.

Еще раз подчеркну, что объявление вне закона — это не какая-то внесудебная расправа или беззаконие, а естественная мера государства для того, чтобы заставить преступников уважать свои законы и, главное, свой суд. Советский Союз не позволял преступникам разгуливать за границей и этим издеваться и над судом СССР, и над самим СССР.

Так и мы заложили в наш закон меры, которые не дадут преступникам поиздеваться над судом Народа России.

Нужен закон

И, наконец, вот такое вот письмо из Ленинграда, которое я счел нужным дать, чтобы как-то отметить русских националистов.

«Вашу газету читаю давно и с интересом, так как в ней рассматриваются проблемы, которые в других газетах обходят стороной.

Не могли бы вы осветить такой вопрос: Живут ли русские в Москве? И как им живется?