Диагноз: женщина (СИ)

— Эй, Март, ты чего головой-то качаешь? — не наябедничал бы лишнего неведомой мне Дарке. — Ты против подарков женам или другая причина есть?

Март сделал вид, что смотрит вперед и ему не до нас, а Хрол вдруг рассмеялся.

— Да у него ж жинка его треплет постоянно, вот ему и невдомек, что по-другому можно жить! — и уже тише, обращаясь ко мне, — ты не бойся, что слухи пойдут, Март меня знает, да и ты не из тех, кто подолом трясет везде. Я таких сразу вижу!

На стоянке новые попутчики готовили себе отдельно, а вот есть пришли к нашему костру. Оно и понятно, захотелось поболтать, послушать россказни друг друга и повыпендриваться при случае. На поляне, где мы остановились, вокруг кострища лежали плоские теплые камни и подтесанные бревна. Я уже черпнула кипятка в кувшин для отвара на завтрашний день и теперь с миской традиционного кашесупа в одной руке и кувшином в другой, пристраивалась на свободный конец бревна. Камни они есть камни, простудиться тут ничего не стоит, а антибиотиков тут еще не придумали. Мужчины чуть подвинулись и застучали ложками.

— Уважаемые, давно в Харлахе не были? — ого, а это и сам хозяин обоза тут сидит, видно, решил пообщаться да узнать, кто в попутчики набился.

— Да уж три луны собирались, все не к спеху было, — бородатый мужик средних лет, чем-то напомнил прохиндеевского старосту Косту из деревни дебилов. Маленькие глазки спрятались в густой поросли, нос картошкой и небольшое пузцо выдавали любителя попить пивка и покомандовать. Трое темноволосых молодых мужиков в походной одежде и высоких сапогах похожи, как братья, удлиненными, чуть скуластыми лицами, и здоровенными кулачищами. Таким двинет, так и улетишь вмиг…

— Девки не отпускали, вот и подзадержались, — наглый и самодовольный голос подал светловолосый мордатый красавец с черными бровями, не иначе — местный Казанова. Что красив, не спорю, но лет через пять оплывет жирком, который сейчас уже чуть намечается вторым подбородком и поистаскается по бабам. Не иначе, сынок местного олигарха, вон как нос дерет перед всеми…

— В мужском деле за девок цепляться негоже, своя голова должна быть. — Джаниру явно не понравился блондинистый хлыщ, но конфликты никому не нужны, посидят попутчики с нами две ночи и распрощаемся восвояси.

— А мы за них и не цеплялись, это они нас не отпускали, — лениво процедил хлыщ, обегая глазами сидящих у костра. — Не с собой же их таскать…

Ну так и знала, уставился сперва высокомерным взглядом, полуприкрыв глаза, потом чуть наклонил голову и посмотрел в упор. Ну ни фига ж себе, какая красота в глухой деревне затесалась, уж на что я равнодушная к этому, но не могла не признать, что ярко-голубые глаза хлыща производили убийственное впечатление! Деревенские же девицы должны просто умирать по нему, жаль только, что избалован сей субъект сверх меры и заранее чувствую, как он тут всех презирает и в то же время непроизвольно кокетничает, наблюдая за реакцией на себя. Ну-ну, это ты в своей деревне первый, а мне, насмотревшейся голливудских красавцев, ты по барабану. Хихикнув про себя, я домусоливала ужин, размышляя о дальнейшем развитии событий.

— Не таскаете, и правильно делаете. Раз новостей из Харлаха никаких не имеете, будем их вместе узнавать. Условия присоединения к нам вы знаете — не задираться, драк не чинить. Отбиваемся, если такая нужда возникнет, каждый у своих повозок. — Пришлые кивнули, видать, им эти условия было слышать не впервой. Джанир же специально говорил об этом при всех, молодец, мужик! — Спать все ложатся по своим телегам.

Наши обозники зажужжали, что-то обсуждая между собой, Галата не глядя отвесила полновесную оплеуху Марешу, тот взвыл, мужики заржали, а повариха принялась утешать мужа, упирая на то, что нечего подкрадываться к ней сзади, как лешак. Мареш отошел и присел, потирая блестящую лысину, а в этот момент к Галате сзади проскользнул тенью Торкеш. Длины рук ему не хватило, чтобы обхватить женщину полностью, он прижался к ней сзади, делая вид, что страстно шепчет ей на ухо, поглаживая ее по животу. Мужики замерли, делая вид, что все так и надо, пока Галата не увидела лысину Мареша в пяти шагах от себя, сообразив, что сзади ее прихватил кто-то другой.

— Ах ты, охальник, да я сейчас тебя… — Последовал традиционный замах черпаком, дружный хохот и прыжок Торкеша в сторону с блестящими от смеха глазами.

— Галата, ты прекрасна, даже Мареш это понимает и никогда не держит на меня зла! — Торкеш был в своем репертуаре, подмигивая охранникам. Те застучали ложками по мискам и камням, выражая полное одобрение. — Тебя полюбил бы даже самый замшелый гном, если бы попробовал твою стряпню!

Народ вокруг взвыл от восторга, притопывая ногами.