Дьякон Кинг-Конг

Воркование медовой девочки под боком, ее вздохи и болтание ногами над водой остудили огонь, вернули в настоящее. Она разговаривала с ним, но он не слышал. Мысли не прекращали бег. Снова кружили у проблемы Гарольда Дина, затем вернулись к Лампочке.

Гребаный Лампочка.

Не верилось, но что поделать. Лампочка выдал себя, когда приходил к нему в квартиру две недели назад. С тех пор он редко бывал рядом. А еще он употреблял, а значит, когда Лампочка брал на себя доставку, мог бодяжить стафф содой или всем, что найдется под рукой. Разводить, чтобы оставить лучшее себе.

В трезвое мышление Димса пробрался гнев. Это ошибка, он и сам знал. Но ничего не мог с собой поделать.

– Тогда в квартире он выдал себя, – вырвалось у него.

– Что-что? – Филлис что-то говорила. Такая милая. Ее голос – очаровательный и переливчатый из-за южного акцента – так и возбуждал. Почти как настоящая женщина, как черные телки из фильмов по телику, Дайан Кэрролл и Сисели Тайсон, сидела такая взрослая. Рядом с ней он чувствовал себя кинозвездой и взрослым мужиком. Ему было стыдно, что он не набрался опыта с девушками. Ей двадцать четыре, на пять лет старше его. Большинство его знакомых девушек были моложе и работали на него; те, кто постарше, иногда кидали его из-за наркоты или просто становились из-за своей зависимости шлюхами, значит – неприкасаемыми. А эта милашка слишком хороша и умна – казалось, ее нужно перехватить раньше, чем она опустится из-за героина. Плюс она немного холодная и отдаленная, что делало ее неотразимой.

Она согласилась пройтись с ним в доки, где хватало пустых углов, отличных местечек, где можно пососаться. Лучше, чем рисковать жизнью в квартире какого-то торчка в Козе, который может подставить за десятидолларовый пакетик коричневого героина.

Она странно смотрела на него, ожидая ответа. Он пожал плечами и сказал: «Не, ниче», – потом взглянул поверх воды на мерцающие огоньки, что загорались один за другим, пока солнце опускалось за западный горизонт. Сказал:

– Ты глянь на огни.

– Красиво.

– Потом я первым же делом куплю себе квартиру. На Манхэттене.

– Круто, – сказала она.

Он положил ей руку на плечо. Она ее сняла.

– Я не такая, – сказала она.

Он хмыкнул, слегка пристыженно, помня, что Шапка при девятимиллиметровом «дэвисе» стоит в десяти метрах от них, прикрывает им спины.

– А какая ты?

– Ну, не такая. Пока. Я тебя плохо знаю.

– За этим мы сюда и пришли, детка.

Она рассмеялась.

– Сколько тебе лет? – спросила она.

– Слышь, мы не будем тут тереться, как подростки, если ты об этом. Не при нем же. – Он кивнул на Шапку. – Мы пришли просто полюбоваться водой, оттянуться, поболтать.

– Ладно. Но мне просто кое-что нужно. Просто хочется… ну знаешь. Ты же не попросишь платить натурой?

Он был разочарован.

– Слышь, не нужна мне твоя натура. Не сейчас. Хочешь вмазаться – так и скажи.

– Забей, – сказала она. Покачала головой из стороны в сторону, словно о чем-то раздумывала, потом добавила: – Ну… может, я бы и хотела попробовать на вкус.

Он обжег ее взглядом.

– Ты же вроде говорила, что не подсела.

– Я не про ширево. Я про тебя! – Она похлопала его по штанам рядом с ширинкой.

Он усмехнулся. И вновь промелькнуло ощущение внезапной тревоги, которое разрослось бы дальше, если бы позади не раздался смех Шапки:

– Димс, твою мать, ты зацени!

Он обернулся. Шапка, в пяти метрах, стоял рядом со стариной Сосиской – подумать только, – в доску пьяным и без своей дурацкой шляпы. А одет Сосиска был в облачение судьи – вплоть до куртки, кепки и нагрудного протектора, с защитной маской в руке. Он неловко покачивался, совсем готовенький.

Димс вскочил на ноги и подошел к ним.

– Ты что здесь делаешь, Сосиска? – спросил он, посмеиваясь. – Нажрался? Еще ведь не Хэллоуин. – Он чувствовал перегар. Сосиска был в нулину – того и гляди, упадет. Димсу даже стало его почти что жалко.

Сосиска был в хлам пьян.

– Это не моя идея. – Он еле ворочал языком. – Но раз уж ты… ну… Мне сказали, если ты увидишь этот вот костюм судьи, то все поймешь.

– Ты о чем? – спросил Димс. В голове зарождалась идея. Он глянул на Шапку, который все еще покатывался со смеху, и на подошедшую Филлис. Показал в сторону парка, в нескольких кварталах от них. – Бейсбольное поле – это туда, Сосиска, – сказал он.

– Можно недолго поговорить с тобой наедине? – спросил Сосиска.

Вот теперь Димс почуял подставу. Огляделся. В доках было пусто, не считая Шапки, новенькой Филлис и Сосиски. Позади них стояла темной пустая лакокрасочная фабрика. Сосиска, несмотря на опьянение, нервничал и тяжело дышал.

– Завтра приходи. Когда проспишься. Я тут занят.

– Это ненадолго, мистер Димс.

– Не надо мне теперь «мистер Димс», козел. Слышу я, как вы обо мне говорите под флагштоком. Думаешь, я в носу ковыряю, пока ты втихую водишь к себе Пиджака? Если бы не мой дедуля, я бы выбил тебе зубы уже две недели назад. Тебе вместе с Пиджачком. Два старых гондона, наломали дров…

– Обожди, сынок. Мне надо кое-что сказать. Это важно.

– Ну так открывай говорилку. Валяй.

Сосиска был в ужасе. Глянул на Филлис, на Шапку, снова на Димса.