Диалектический материализм

Но «объективизм» Троцкого является лишь замаскированным прикрытием для его подлинного субъективизма, его софистики, его игры бессодержательными фразами. Троцкий неоднократно выступал против чётких революционных лозунгов со своими эклектическими лозунгами, прикрывающими его либеральную политическую линию. Его лозунги — образец софистики, подмены революционных оценок мелкобуржуазными, оппортунистического уклонения от определённого ответа на жгучие политические вопросы. Иногда с внешней стороны его лозунги выглядят как будто «диалектически», по формуле, которую Плеханов выдавал за вполне диалектическую: «Ни да, ни нет». На деле же это сплошной подмен диалектики софистикой. В период Брестского мира Троцкий бросает пустую фразу: «Ни мир, ни война», во время империалистической войны: «Ни побед, ни поражений». Та же меньшевистская формула — «ни да, ни нет» — получила своё выражение в отрицании Троцким большевизма и меньшевизма в его эклектической попытке подняться выше «крайностей», в стремлении создать своё «особое» течение. На деле эта софистика Троцкого приводила к политическому оппортунизму, к пассивности и предательству революционного пролетариата в решительные моменты борьбы. В связи с отрицательным отношением Троцкого к борьбе большевиков на два фронта — против ликвидаторов и отзовистов — Ленин указывал, что Троцкий «на деле служит самую верную службу ликвидаторам и отзовистам, а потому является тем более опасным злом в партии, чем хитрее, изысканнее, фразистее оно прикрывается»[522]. «Эта точка зрения свахи и составляет всю „идейную основу“ примиренчества Троцкого»[523]. Беспринципный эклектизм и софистика, оппортунизм, прикрытый громкими пустыми фразами‚ — таков троцкизм на прошлых этапах.

Формула «ни да, ни нет» есть абсолютное отрицание чего бы то ни было, абстрактное движение на словах, а по сути дела пассивное топтание на месте. Это есть та «нищета философии», о которой Маркс, характеризуя Прудона, писал: «Да превращается в нет, нет превращается в да, да становится одновременно и да и нет, нет становится одновременно и нет и да. Таким путём противоположности взаимно уравновешиваются, нейтрализуются и парализуются»[524].

Таков именно смысл «философии» отрицания и у Троцкого. Это философия либерального затушёвывания, смазывания действительных противоречий жизни, классовой борьбы, попытка обойти острые углы, увильнуть от прямого ответа. Подобная «философия» приводит Троцкого к тем же результатам, какие получились и у Прудона. «Несмотря на величайшее старание взобраться на высоту системы противоречий, г. Прудон никогда не мог подняться выше двух первых ступеней: простой тезы и антитезы, да и сюда он доходил лишь два раза, причём один раз перекувырнулся и упал»[525]. Как и у Прудона, здесь у Троцкого получилась не диалектическая логика противоречий, а формальная логика абстрактных отрицаний.

Субъективизм, софистика и формальная логика уводят Троцкого при рассмотрении любого вопроса от конкретного изучения к абстрактным рассуждениям с точки зрения «общих принципов» и потому к политически неверным выводам. В дискуссии о профсоюзах Ленин говорит: «Когда я беру вопрос о производственной роли профсоюзов, я вижу ту коренную неправильность у Троцкого, что он всё время говорит об этом „в принципе“, об „общем принципе“. У него во всех тезисах речь идёт с точки зрения „общего принципа“. Постановка уже в этом коренным образом неправильна»[526].

По вопросу о профсоюзах Троцкий не даёт конкретного анализа положения и задач профсоюзов в условиях диктатуры пролетариата. Поэтому Троцкий не мог понять сущности профсоюзов, а следовательно и той роли, которую профсоюзы должны играть в переходный период. Абстрактный подход лишает Троцкого возможности правильно понять и характер Советского государства, элементы бюрократизма в последнем, правильное соотношение экономики и политики, административных органов и профсоюзных.