Читаем Диалектическое рондо полностью

Моя муза

Лес гнилой в нарывах злобной лени,Песни и мольбы ему до фени.С топором со склизким топорищемКто-то напролом чего-то ищет.Кто в штанах суконных, в самом деле?Чьи усы кошачьи пропотели?То с циничной едкостью медузыПо нахалке блеет моя Муза.Просека за хищной Музой-хамкойПахнет дорогущими духами,Кожей респектабельных нашивокОт мажоров властвующих вшивых!А ещё – принюхайся поболе –Головной свинцовой нудной болью«При железках» куркуля-поэтаС прежней честной музой неодетой,Брошенной им в бедность и на нервыВ тесной комнатке его тетради первой.А вослед валькирии жестокойСолнце раскатилося потоком,Свой восторг в трясину мира вперив,Радостно швырнуло жарких перьев –Больше половины состоянья.Муза же моя – солнцестоянье,И на пять минут неоценимыхСтанет многомудрым Херувимом.

1982–2016

Шуточный самопанегирик

Нового слова шумит водопад,Жаркие песни, да бьют невпопад,Но от Айги до зелейных полейМуза Максимова всех веселей.Так ты, Максимов, налейся силой,Дай силу петушку, что юн.Сияй, Максимов, неугасимойГорячей птицей Гамаюн.

1988

Гимн позорному столбу

Вы создали солнце, надменно рассевшись,Готовые тавра на плоть и на душу сажать,Но если клеймённый возьмётся расстреливатьплевелы,То добродетелям тоже несдобровать.За высшую удаль вы – честные, выперлиКто более прыток – зайцем скачи,А он своей силою, яростью вылитойТащил для всесветных дворцов кирпичи.И в оных колоннах столбы вы позорные видели –Природы и Разума, Силы Людской палачи!

1988

Послание интеллигенту

К чему зористый бор сосновый,К чему тут зоревой багрянец,К чему орать о первородстве и водружатьего девизНам? Мы одного с иным уродства,Мы тоже пляшем общий танецВ глуши лесов, в жилище новом,Где под обстрелом наш карниз!Бояться ль нам обстрела взоров –Самих себя ли нам бояться –Молву лихую проклиная, нам проклинатьсамих себя –Нам не спастись, сколь ни спасайся:Единым века приговоромНам жить с людьми в работе общей,Себя и ближнего дробя.Познать свой век – закон дробленья, –И передёрнуть среди буден,Не объезжая злого тленья –Тем тлен свой собственный зарыть,Не видеть дьявола в горенье,Не биться в отщепенства бубен,И быть иным – всегда: и в пенье,И в той струе, где миру плыть.

1994

Суровая песня

Перейти на страницу:

Похожие книги

Полное собрание стихотворений и поэм. Том II
Полное собрание стихотворений и поэм. Том II

Эдуард Вениаминович Лимонов известен как прозаик, социальный философ, политик. Но начинал Лимонов как поэт. Именно так он представлял себя в самом знаменитом своём романе «Это я, Эдичка»: «Я — русский поэт».О поэзии Лимонова оставили самые высокие отзывы такие специалисты, как Александр Жолковский и Иосиф Бродский. Поэтический голос Лимонова уникален, а вклад в историю национальной и мировой словесности ещё будет осмысливаться.Вернувшийся к сочинению стихов в последние два десятилетия своей жизни, Лимонов оставил огромное поэтическое наследие. До сих пор даже не предпринимались попытки собрать и классифицировать его. Помимо прижизненных книг здесь собраны неподцензурные самиздатовские сборники, стихотворения из отдельных рукописей и машинописей, прочие плоды архивных разысканий, начатых ещё при жизни Лимонова и законченных только сейчас.Более двухсот образцов малой и крупной поэтической формы будет опубликовано в составе данного собрания впервые.Читателю предстоит уникальная возможность уже после ухода автора ознакомиться с неизвестными сочинениями безусловного классика.Собрание сопровождено полновесными культурологическими комментариями.Публикуется с сохранением авторской орфографии и пунктуации.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Алексей Колобродов , Алексей Юрьевич Колобродов , Захар Прилепин , Олег Владимирович Демидов , Эдуард Вениаминович Лимонов

Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Стежки-дорожки
Стежки-дорожки

Автор этой книги после окончания в начале 60-х годов прошлого века филологического факультета МГУ работал в Государственном комитете Совета Министров СССР по кинематографии, в журналах «Семья и школа», «Кругозор» и «РТ-программы». В 1967 году он был приглашен в отдел русской литературы «Литературной газеты», где проработал 27 лет. В этой книге, где автор запечатлел вехи своей биографии почти за сорок лет, читатель встретит немало знаменитых и известных в литературном мире людей, почувствует дух не только застойного или перестроечного времени, но и нынешнего: хотя под повествованием стоит совершенно определенная дата, автор в сносках комментирует события, произошедшие после.Обращенная к массовому читателю, книга рассчитана прежде всего на любителей чтения мемуарной литературы, в данном случае обрисовывающей литературный быт эпохи.

Геннадий Григорьевич Красухин , Сергей Федорович Иванов

Поэзия / Языкознание / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары / Литературоведение