Читаем Диалоги снаружи и внутри полностью

Осваивает осень мастерство,Как первоклассник – буквы алфавита,Как лицедей, чья роль еще не бита…И – скоро все поверят в естествоАктрисы, поступившей очень мудро:Она игру с тумана начала,Полсотни изб сибирского селаСлизавшего, как языком, под утро…Потом она, уже входя во вкус,Дождей нам отпустила на копейкуИ подчеркнула тоненькую шейкуРябины ниткой выкрасневших бус.О, как немели, видя ту игру,Все зрители – от мала до велика!..И – долго умирала повилика.И – хохлилась ворона на юру.Ловила осень в сети паутинВсех грибников. И отыграла – гляньте! —Два первых акта. И в ее талантеУже не сомневался ни один.И – вскорости актрисой гениальнойОна царила на подмостках, гдеИз декораций той поры печальной —Лишь ржавый лист на медленной воде,Да мокрые фигурки журавлей,Стартующие в пасмурное небо,Свиданий наших кратких быль и небыль,Да скука одичалых тополей…Ее успех оплачут в три ручьяДожди. И – никому не станет нуженУнылый мир. И – будет мокнуть в лужеБольшая кукла, неизвестно чья.…Поцарствовать хотелось целый векАктрисе, но ее со сцены гонитДебюта долго ожидавший снег,Который, как Иван, родства не помнит…<p>«Я за жизнь не скопил ничего…»</p>Любовь мне —Как блистаниеЗвезды над миром зла.Любовь мне —Как призваниеНа добрые дела.Василий ФедоровЯ за жизнь не скопил ничего.Но: со мной мои воля и вера.(Илиадная зрячесть ГомераСлепоту одолела его…)Древний эпос сквозь время моеПронесут благодарные Боги…А гекзаметр осенней дорогиПоведет меня через жнивье.Журавли накурлычут печаль.Дождь размоет лесов акварели.Как рябины, мечты отгорели.И на всем – увяданья печать.Из каких-то иных, высших сферВсе звучала предчувствий музыка…Но поэта душа безъязыкаБез любви. Я был слеп, как Гомер.Воля вольному. Грех пустоты —Бездуховной… безликой… безбожной…Мы – не камни в пыли придорожной.И – улыбкой свои уста тыОсияла. И – зрячесть вернула.Лик увидел твой ангельский я.А когда ты – сгинь горя змея! —На плече на моем прикорнула,Понял я, что потрафил судьбе……Вспоминая любимые очи,Раздуваю дыханием ночиУгли новых стихов о тебе…<p>«Осень простирает тучи длань…»</p>Осень простирает тучи длань,Раздражая зонтики и ткани…Ветер с сада сбирает даньЗолотыми да и медяками.А душа, как сука, заскулит,Вновь твоим пришиблена обманом…Время – мой бесплатный окулист:Лечит зренье утренним туманом…Тонкий слой; и – в метре над землейЛевитируют деревья, словноХоть чуть-чуть продлить мой срок земнойЭтим захотели поголовно…<p>«Не люби молодую – плохой совет…»</p>

Н. К.

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология Живой Литературы (АЖЛ)

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия