Диана де Пуатье

Франциск I неторопливо обзаводился новыми союзниками. Так, он склонил на свою сторону королей Швеции и Дании, потом сблизился и с Португалией, предложив выдать за герцога Карла Орлеанского Марию, дочь королевы Элеоноры Французской от первого брака — с португальским королем Иммануилом. Эти переговоры не помешали ему одновременно просить у Генриха VIII Английского руки его старшей дочери, еще одной Марии, для того же Карла. Но английский монарх, только что быстро и эффективно разрешивший вопрос об измене своей жены, Екатерины Говард, отрубив ей голову, уже втайне выбрал, на чью сторону стать, и предпочел императора.

Капитан Полен де Ла Гард вернулся в Париж 8 марта 1542 года с обещанием Сулеймана вступить в войну. Турок мог пустить в море и направить против империи 400 парусников и 200-тысячную армию. Получив такие заверения, Франциск испустил «боевой клич». Произошло это 10 июля в Линьи-ан-Барруа^[253].

Никто не сомневался, что новая война будет долгой и упорной. Король сделал крупные займы у банкиров Лиона, а также приказал расплавить множество золотых и серебряных драгоценностей, хранившихся в башне Лувра. При этом он возобновил гонения на протестантов, желая пресечь их деятельность внутри королевства. Эдикт от 30 августа 1542 года и впрямь стал сигналом к широчайшим преследованиям протестантов и сжиганием на кострах еретических книг. На юге судебные процессы над водуазцами из деревень Мериндоль и Кабриер, начатые в 1540 году, были продолжены в 1543-м и особенно — в 1545 году, когда первый председатель парламента Прованса Жан Майнье, барон д’Оппед, приступил к исполнению вынесенного им обвинительного приговора. Отряды Полена де Ла Гарда опустошили деревни и предали казни несколько тысяч водуазцев^[254]. Военное положение объясняло, хотя ни в коей мере не могло оправдать, жестокость мер, принятых против сторонников новых религиозных учений, которых преследовали как бунтовщиков, угрожающих целостности государства.

Теперь, когда Генрих перестал зависеть от политических пристрастий Монморанси, Диана с удовольствием предвкушала, как ее любовник стяжает славу на полях сражений с императором. Полагая, что ради победы над внешним врагом необходимо поддерживать порядок внутри страны, она одобряла гонения, обрушившиеся на протестантов, тем более что не раз обвиняла свою соперницу, герцогиню д’Этамп, в потворстве еретикам. А дофину, окруженную друзьями, изгнанными из Флоренции, интересовало лишь возвращение ее итальянского наследства. Осуществления этих давних надежд она и ждала от новой войны. Так, под предводительством Дианы в ожидании воинской славы дофина Генриха вновь сплотился тайный тройственный союз, в лоне которого вызревало грядущее Французской Короны.

Глава III БУРИ ПРИ ФРАНЦУЗСКОМ ДВОРЕ

В том же 1542 году венецианский посол Маттео Дандоло отметил, что оба королевских сына во всем подражают отцу^[255]. И в самом деле, несмотря на болезнь, периодически валившую его с ног, монарх продолжал путешествовать, устраивать празднества и выезжать на охоту. Меж тем охота на оленя была опаснейшим занятием: не олень ли спе́шил Франциска I и пробил ему рогами бедро, едва не прикончив? Таким же образом чуть не погиб и дофин, не отступавший ни перед какими опасностями.

«Светлейшему дофину — 23 года. Он весьма удачно сложен, скорее высок, нежели мал ростом, ни худ, ни тучен, но крепко скроен, так что мнится, будто весь он составлен из одних мускулов. Неутомим дофин как в охотничьих, так и в воинских забавах, и держится во время оных прекрасно — быть может, лучше, чем любой другой французский кавалер. Я много раз наблюдал, как он подолгу фехтует с одинаковым блеском, творя чудеса дерзновения и ловкости, насколько вообще-то выдержать способны рука и шпага. Однако по характеру он скорее молчалив, меланхоличен и скрытен. Он смеется или делает вид, будто весел, крайне редко, так что многие при дворе утверждают, что никогда не видели дофина смеющимся. Волосы у принца черные, лицо бледное, почти мертвенное, и однако среди друзей он слывет бонвиваном. Несколько раз я видел, как он шутит и подтрунивает над братом скорее по-приятельски, чем по-родственному.

Доходы свои дофин тратит неизменно и с размахом. Жалованье всем своим людям платит в урочное время, а число оных, надобное для подобающего обслуживания его дома и личной охраны, таково, что вполне достало бы на хороший отряд лучников. Принц получает доходы от Дофинэ и Бретани, и только одна последняя приносит 520 тысяч франков в год.