Диана, Купидон и Командор

Странностью во всем было то, что эта швея из театрального ателье (о ней так и говорили, что она простая швея четвертой категории, а не одна из модных портних, у которых есть свое ателье, и помощницы, и коллекции тканей на выбор; которые подписываются на «Вог» и дают советы по французской моде, и пришивают этикетки с собственным именем на одежду своих клиенток), так вот, что эта обыкновенная модистка далеко не молодая и красивая девушка, при виде которой невозможно удержаться от того, чтобы не ущипнуть ее за щечку. Нет, это сорокалетняя вдова, причем в театре ее знали как скромную, добропорядочную и работящую женщину, полностью посвятившую себя уходу за престарелой матерью, которая умерла примерно месяц назад, упокой, Господи, ее душу. Во всяком случае, так рассказывали о ней прислужник в Масканьи и синьор Эфизио. Но всем известно, насколько легко позволяют мужчины обвести себя вокруг пальца, и ведь именно в тихом омуте, как говорят, водятся черти. Но никто из служанок не знал, как выглядела эта ведьма-соблазнительница. Как она одевалась на работу, каким приемам выучилась у окружавших ее актрис, чтобы казаться моложе. И кто знает, к какому колдовскому искусству она еще прибегла, чтобы заполучить Командора!

В гостиной наверняка обсуждали то же самое. Только туда Диану и Дзелию не пускали, и им оставалось лишь пытаться подслушивать, спрятавшись за креслами или делая вид, что они случайно проходят мимо двери в свои комнаты, а на самом деле прилипали ухом к замочной скважине. На то, что взрослые находятся в состоянии боевой тревоги, указывал тот факт, что мама окончательно покинула свое гордое отшельничество, чтобы примкнуть к невесткам, а те, в свою очередь, вместо того чтобы держаться холодно и мстить ей за ее вечные мигрени, приняли ее с распростертыми объятиями и даже устроили в гостиной верхнего этажа свой генеральный штаб.

Конечно же, каждый день они ходили навещать Командора в больницу. Тот быстро поправлялся. Диана и Дзелия тоже навестили деда вместе с матерью. В больничной кровати старик казался еще более старым (и уродливым), и тем абсурднее была идея, что он может быть героем какой-то любовной истории.

Диана, если честно, чувствовала себя чуть ли не обкраденной. С тех пор как сердце ее билось лишь для отважного краснокожего, ей казалось, что только она одна имеет право быть влюбленной. Она или по крайней мере молодые люди. Не могла же она запретить Сильване любить ее Пьера Казимира. И если бы Галинуча завела себе молодого солдата в качестве ухажера – что ж, все это представлялось бы нормальным. Но никак не Командор. Он должен был вести себя согласно своему возрасту, а не подвергаться насмешкам за какие-то слезные любовные истории, как в фильмах с Ивонн Сансон и Амадео Наццари!

Может, в этот момент лучше всего было делать вид, что ничего не произошло, и тогда вся эта история лопнула бы сама по себе, как мыльный пузырь. Так же считал и дядя Туллио.

– Ничего ему не говори. Не лезь на рожон, – рекомендовал он сестре, тете Лилиане, которая выходила из дома, чтобы пойти навестить отца в больнице. – Делай вид, что ты ничего не знаешь. Да и вообще, если бы ему не стало плохо в доме этой Мессалины… Вот увидишь, с этой все закончится так же быстро, как и с остальными.

Остальные? Диана, которая свесилась через балконные перила со второго этажа, чтобы услышать, о чем они говорят, чуть не грохнулась вниз. Все остальные любовные истории Командора? Сколько же их у него было? И с кем? У Дианы в голове просто не укладывался образ деда в виде старинного романтичного кавалера. Хотя, по мнению Галинучи, любовные истории хозяина можно было назвать не столько романтичными, сколько мерзопакостными. Говорили, что он пользовался своим богатством и влиянием, и никто не мог ему отказать. И что ему наплевать на репутацию бедных юных девушек, он-то сам – мужчина и никому не должен отдавать отчет.

Но швея, она же была вдовой, а не юной девушкой, – все еще не веря в происшедшее, возражала Диана. Она тоже старая! Как могла родиться между ними такая нелепая история?

Вместе с Дзелией Диана составила список всех эпитетов, которыми мама и тети награждали невесту Командора: «эта женщина» казалось самым безобидным из них, потом шли «эта особа», «хитрая вдова», «жадная швея», «интриганка», «ведьма», «переулочная Цирцея», «обольстительница», «мадам Помпадур», «старая искусительница», «Мессалина»… Как можно придумать столько прозвищ человеку, которого совсем не знаешь?

Диана находила забавным этот воинственный дух в доме. Но и немного глупым. Сама она не желала терять времени на всякие абсурдные истории. Ей самой было о чем подумать. В спешке закончив уроки, она каждый день неслась в кинотеатр, чтобы заново посмотреть своего Кочиса. У них оставалось не так много времени: как и все другие фильмы, «Индейскую любовницу» через семь дней должен был сменить новый фильм. Диана уже знала наизусть все реплики актеров и могла с точностью до секунды сказать, когда начинается какая сцена.