Диапазон скорби 1942

Относительно удачное решение имевших в «тот раз» во время войны проблем с топливом за счёт мер подготовки, имевших место с осени 1940-го после «явления попаданца», закупок современных технологий в США и последующей после начала войны невозможности немецкой авиации воздействия на основные районы добычи и нефтепереработки СССР, были применены и в другом «узком» месте оборонной промышленности страны — в производстве порохов. Его решали, как и в «тот раз», за счёт восполнения части объёмов поставками по ленд-лизу и реализацией мер, принятых на ноябрьском 1940-го года обсуждении на одном из совместных совещаний Сталина, «группы Мерецкова» и наркома вооружений Ванникова, которое было посвящено пороховому производству.

Анализ двух книг из коллекции Рожкова, посвященных артиллерии и боеприпасам, акцентировали значение на проблемах, которых пришлось решать в «иной истории». Особенно ценным было то, что некоторые темы, как и фамилии людей, решавших их, присутствовали в текстах.

А.С.Бакаев, Н.П.Путимцев, Л.Б.Кизнер… и другие. Многие из них попали под каток «ежовских мер» и, к относительному счастью, остались живы (увы, не все, не все..) и лишь работали в «шарашках» НКВД — НИИ-6, ОТБ-40..

Решения, принятые тогда насчёт личных судеб и профессиональных дел многих, не только облегчили их жизнь и сократили время до освобождения, но и внесли вклад в разрешение некоторых проблем с боеприпасами путём ориентации исследований и работ с учётом кое-каких имевшихся в книгах «подсказок».

Позже, работы вышеупомянутых и других специалистов позволили устроить «ранний старт» многим иным исследованиям. В том числе и по производству твердотопливного топлива для ракет разных типов.

В 1942 году, помимо прочего, обстановка на фронте позволила начать и работы по сведениям из книг Рожкова по перспективнейшим термобарическим боеприпасам и зажигательно-огнемётным смесям — аналогам «напалма».

* * *

То, что немцы в «этом» 1941 году не достигли того, что случилось в «мире Рожкова», само по себе послужило тем, что многих критических проблем, связанных с эвакуацией и производством, не возникло вообще! А новые решения были продиктованы знанием о будущем.

Например, перед войной, на основном Николаевском Черноморском судостроительном заводе имени Андре Марти все силы были брошены на срочную достройку тех из кораблей, которые можно было достроить. Перед 22 июня успели достроить один эсминец проекта 30 — «Огневой» и 2 подводных лодки типа «С» — С-35 и С-36.

2 крейсера типа проекта 68-К в декабре 1940, 4 сторожевых корабля проекта 29 в июне 1941, 2 подводных лодки типа «С» в ноябре 1940 и феврале 1941 и 3 в апреле 1941, как случилось в «иной раз», вообще не закладывались, ибо судьбу Николаева в тот момент предсказать не мог никто.

Строительство линкоров типа «Советский Союз» (в том числе и «Советской Украины» в Николаеве), сразу же после осмысления знаний из будущего, прекратили. Начатое законсервировали, оставив решение их судьбы «на после Победы». А перед войной, в конце мая 1941-го «Советскую Украину», 2 крейсера типа 68-К из Николаева и несколько недостроенных кораблей меньших размеров и значения, отбуксировали в Поти. Как и эвакуировали вскоре после начала войны из Николаева ценную технологическую оснастку, запасы судового металла и квалифицированные кадры.

Возможно, глядя из 1942 года, это было неплохое, но не оптимальное решение. Но знать осенью 1940, как пойдёт война в «этот раз», никто не мог. И, достроив всё то, что можно было достроить, фактически, с середины 1941 по конец 1942 в Николаеве, причём на другом судостроительном заводе — имени 61 Коммунара, лишь выполнялся «мелкий» текущий ремонт.

Вопрос о обратной эвакуации и новых планах встал лишь в начале 1943, но события, которые потрясли весь мир, пока ещё не произошли..

* * *

Использование Союзом «секретных материалов» с компьютера одного обычного человека из 2018 — го, всё ещё (не только в самый страшный день 22 июня!) приносили стратегические результаты в войне, снижая потери СССР и увеличивая потери Германии. Но также продолжали реализовываться и во многом другом, на тактическом уровне.

Например, в штатах дивизий бронетанковых сил РККА зимой 1941/1942 в массовых числах появились сведённые в специализированные роты инженерные БРЭМ, созданных на танкоремонтных заводах НКО СССР на базе попавших в ремонт Т-34, которые подвергались легкой модернизации с удалением сильно повреждённых башен. Полноценные инженерные машины, способные как к быстрой эвакуации своей техники с поля боя, так и самоокапыванию и проведению (благодаря наличию кранов-стрел) работ «в поле», например, с двигателями техники.

В 1942 выпуск подобной техники, изрядно снизившей безвозвратное оставление ценных машин на поле боя, достиг около 60 штук в месяц, что позволило использовать их и за пределами штатов элитных по оснащённости, выучке и моральному духу танковых и мотострелковых соединений РККА.