Диаспора

Столетиями, астрономы наблюдали мощные взрывы гамма-луч из отдаленных галактик. Если бы эти взрывы являлись следствием вступающих в столкновение нейтронных звезд, как предпологалось, тогда просто прежде, чем это произошло — когда нейтронные звезды были на их ближайших, самых быстрых орбитах — порожденные этим гравитационные волны должны были быть достаточно сильными для TERAGO, чтобы пройти даже миллиарды световых лет. Но никакие такие волны никогда не были обнаружены.

Но теперь это выглядело так будто мезонные струи от Lac G-1 должны были добиться успеха в побуждении движения нейтронных звезд по их орбитам к смертельному концу тогда как они находились в десятках тысяч километров друг от друга. Фейерверки звездного колеса, наконец восторжествовавшие, должны были усиленно брызгаться, но не превратиться в яростную спираль в конце концов, а в тихое, изящное погружение — породив только долю от общего гравитационного излучения.

Затем два огромных сверх-тяжелых ядра должны были схлопнуться в одно целое, как будто там никогда не было и намека на центробежные силы, способные удерживать их раздельно. Они должны были упасть друг на друга — а жар от удара должен был чувствоваться за тысячи световых лет. Карпал сердито отбросил от себя эту картину. Пока, он не имел ничего кроме трехминутной аномалии в орбитальном периоде, а уже так много себе вообразил. Что стоит его суждение, после девять лет одиночества и слишком большой дозы полученного им космического излучения? Он должен связаться с коллегами в поясе астероидов, показать им полученные данные и поговорить с ними по-возможности непредвзято.

Что если он прав? Сколько продержаться флешеры, если Лацерта вспыхнет гамма-лучами в шесть тысяч раз ярче солнца?

Карпал проверил и перепроверил вычисления, построил кривые по другим переменным величинам, попробовал каждый известный ему метод экстраполяции.

Всякий раз ответ был тем же

Прошло четыре дня

5 Взрыв

Полис Кониши, Земля

24 046 380 271 801 CST

5 Апреля 2996,21:17:48.955 UT

Ятима плыл в небесах над внутренней силовой антенной, осматривая колоссальную сеть, которая тянулась через покрытую ею землю так далеко как он мог видеть. Структура антенны была десять тысяч дельт шириной и семь тысяч высотой; она завинчивалась вокруг себя по сложной кривой, похожей на "американские горки" которую его виртуальный аналог видел в полисе Картер-Циммерман и на котором он катался с Бланкой и Габриэлем, в одиночку, для получения большего впечатления. "Дорожка" здесь была безопорной, просто похожа на ту, в К-Ц, но она ткала свой путь через что-то подобное на беспорядочно разбросанные подмостки.

Ятима опустился для более тщательной проверки. Сама сеть, ее "подмостки," были частями мощного разума, основанного на серии снимков которые его виртуальный аналог получил несколькими мегатау раньше. Пространство вокруг было мягко подсвечено во множество цветов, насыщено абстрактной математической областью, законы получения вектора в любой точке и его вычисления, сгенерированы миллиардами импульсов, путешествующих вдоль сетевых магистралей. Кривая, по которой завертывалась сеть окружала каждую магистраль, и определялась суммированием чисел, которые эта область представляли от касательных до кривой вдоль ее полной длины, Ятима надеялся измерить некоторые тонкие но важные свойства информационного пути протекающего через структуру.

Это было еще одним небольшим шагом к обнаружению неизменности сознания: объективная мерило точности того что оно оставалось тем же между последующими умственными состояниями, происходящими когда-либо из-за изменяющихся решений, чтобы быть похожим на одиночную, сплоченную сущность. Общая идея была старой и очевидной: краткосрочная память должна равномерно накапливать воспоминания из восприятия и мыслей, затем затухающие в забвение или переходящие на длительное хранение. Формализовать этот критерий было все-таки трудно. Произвольная последовательность умственных состояний не захочет чувствовать совсем ничего, но также не имеет много видов предписаний, сильно ограничивающих структуры. Информация должна течь только по правильному пути, каждый принимающий ввод и внутренняя обратная связь мягко впечатывают себя в предшествующее сетевое состояние.

Когда Иноширо его вызвал, Ятима засомневался оставаться ли на стержене; но ведь они уже так давно не виделись. Однако его виртуальный аналог был весьма озадачен иконой, появившеся в пространстве рядом с ним: оловянная поверхность Иноширо была изборождена и изрыта, обесцвечена коррозией и почти отваливалась прочь в некоторых местах; если бы не сигнатура, Ятима вряд ли бы признал версию Иноширо. Версия выглядела слегка комичной, но была необычно молчаливой; обычно Иноширо выглядел иронично, но эта версия казалась болезненно серьезной. Ятима был персоной нон грата в течении почти гигатау после того, как высмеял практику, бывшую недолго модной в Коалиции, ношения вокруг изображения своего лица маски быстрого "старения".