Читаем Диаспора полностью

Ятиму захлестнуло изумление, а следующая мысль покоробила: Hy и дура же я. Конечно же. Нейтроны привлекли внимание к сигнальному маяку издалека, потом помогли расшифровать предупреждение; емей следовало догадаться, что оставшаяся часть структуры выполняет третью функцию.

- А что она делает? Продуцирует удлиненные нейтроны? Достаточно создать один, и тот воспроизведет себя по всей планете?

Бланка закрутила червоточину вне всех видимых измерений. Точка восприятия переместилась в иные гиперплоскости, форма структуры странно выгнулась.

- Нет. Подумай, Ятима. В нашей Вселенной оно ничего не может катализировать. Это же просто нейтрон.

Онона превратила набросок червоточины в стандартную диаграмму Кожух и показала взаимодействия с обычными, «короткими» частицами.

- Если ты выстрелишь ею в нейтрино или антинейтрино, в электрон или позитрон, эффект распространится по всей длине.

Ятима зачарованно наблюдала за егоё манипуляциями. C каждым новым столкновением нерасщепленные червоточины деформировали структуру совершенно узнаваемым образом; так белок переключается между метастабильными конформациями.

-Ладно. Мы можем управлять ее формой. И что это нам дает?

- Реализует различные типы вакуумных червоточин. Создает поток частиц.

- И где оно их создает?

Путь удлиненного нейтрона пересекал миллиарды присоединенных вселенных, но поскольку ни в одной из них червоточина не размыкалась, ее присутствие едва ли можно было заметить. Если червоточина ничего не катализирует в этой Вселенной, то шансов, что это происходит в любой из бесчисленного множества затронутых «по касательной», еще меньше.

Бланка отправила диаграмме гештальт-инструкции - и внезапно катализатор разветвился, превратившись в десятки зау-зленных прозрачных мембран. C каждым нейтрино- или электро-ностолкновением форма катализатора менялась, и одна из едва наметившихся вакуумных червоточин порождала две горловины реальной червоточины. А те разлетались по пространству, куда был вложен катализатор.

Это пространство — макросфера.

Удлиненные нейтроны - двигатели творения, создающие частицы в макросфере.

Ятима позволила себе залихватский кувырок в многослойном океане и перевернула иконку вниз головой.

- Дай я тебе ноги расцелую. Это гениально!

Бланка рассмеялась: далекий приглушенный звук из какой-то скрытой части егоё тела.

- Это совсем простая задача. Если бы ты не погналась за плотниками, то и сама бы егоё решила еще очень давно.

Ятима покачала головой.

- Сомневаюсь.

Онона поколебалась.

- И ты думаешь, что Алхимики...

- Эмигрировали! Вперед и вверх! Это куда ближе, чем туманность Андромеды.

Ятима попыталась себе представить макросферную Диаспору. Воображение отказывало.

- Погоди-ка. Если вся наша Вселенная, все наше пространство-время, представляет собой стандартное расслоение макрос-ферной физики, то вся наша история сожмется в единое мгновение макросферного времени. Их эквивалент планковского времени94. Как тогда Алхимики создали последовательность частиц, распределенных во времени?

- Внимательней вглядись вот в этот участок, - Бланка выделила часть каталитической структуры. - Макросферное пространство-время, как и наше, сплетено из вакуумных червоточин. Такая же сеть Пенроуза-Кожух, только в пяти-и-одном измерениях вместо трех-плюс-одного. - Ятима поблагодарила егоё за любезность и тупо уставилась на многодольное узлосплетение, отмеченное Бланкой. Казалось, что оно цепляется за призрачные вакуумные структуры, будто кошка-крюк. - Вот в этом месте наше время зацеплено с макросферным! То, что первоначально было эквивалентом мимолетного планковского мгновения, стало прообразом сингулярности. Эта сингулярность способна излучать и поглощать частицы в макросферном пространстве-времени.

У Ятимы захватило дух. Алхимики не увлекались макроа-строномической инженерией, какой логично было бы ожидать от цивилизации такого масштаба, не строили сфер Дайсона, не занимались планетоформированием, не забавлялись с черными дырами. Но им хватило нескольких нейтронов коры планеты на задворках Вселенной, чтобы синхронизировать весь ее времяпо-ток с немыслимо большей структурой.

- Подожди, как это - излучать и поглощать? А что происходит, когда сингулярность поглощает макросферную частицу?

- Происходит перегруппировка незначительного участка катализатора. Некоторое количество удлиненных нейтронов претерпевает бета-распад, даже в тех ядрах, которым полагалось быть устойчивыми. Исследовав тонну атмосферы Стрижа, можно зафиксировать такие события с частотой примерно 1/1010. -Яти-ма перенацелила точку восприятия в тот же слой, что и Бланка, и успела заметить характерный полукивок восхищения. - Да, игра стоит свеч. Вполне возможно, макросферные клоны Алхимиков посылают сообщения через сингулярность прямо сейчас, пока мы с тобой болтаем.

- Спустя миллиард лет? Сомневаюсь. Но они наверняка поблизости. Оригиналы могли давно покинуть Галактику, а вот у клонов нет особого резона удаляться от сингулярности. Если мы проберемся в макросферу сами, то наверняка повстречаем их.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Тайны нашего мозга или Почему умные люди делают глупости
Тайны нашего мозга или Почему умные люди делают глупости

Мы пользуемся своим мозгом каждое мгновение, и при этом лишь немногие из нас представляют себе, как он работает. Большинство из того, что, как нам кажется, мы знаем, почерпнуто из «общеизвестных фактов», которые не всегда верны...Почему мы никогда не забудем, как водить машину, но можем потерять от нее ключи? Правда, что можно вызубрить весь материал прямо перед экзаменом? Станет ли ребенок умнее, если будет слушать классическую музыку в утробе матери? Убиваем ли мы клетки своего мозга, употребляя спиртное? Думают ли мужчины и женщины по-разному? На эти и многие другие вопросы может дать ответы наш мозг.Глубокая и увлекательная книга, написанная выдающимися американскими учеными-нейробиологами, предлагает узнать больше об этом загадочном «природном механизме». Минимум наукообразности — максимум интереснейшей информации и полезных фактов, связанных с самыми актуальными темами; личной жизнью, обучением, карьерой, здоровьем. Приятный бонус - забавные иллюстрации.

Сандра Амодт , Сэм Вонг

Медицина / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука
Рождение сложности. Эволюционная биология сегодня: неожиданные открытия и новые вопросы
Рождение сложности. Эволюционная биология сегодня: неожиданные открытия и новые вопросы

Как зародилась и по каким законам развивалась жизнь на нашей планете? Что привело к формированию многоклеточных организмов? Как возникают и чем обусловлены мутации, приводящие к изменениям форм жизни? Социологические исследования показывают, что в поисках ответов на эти краеугольные вопросы люди сегодня все реже обращаются к данным науки, предпочитая довольствоваться поверхностными и зачастую неверными объяснениями, которые предлагают телевидение и желтая пресса. Книга доктора биологических наук, известного палеонтолога и популяризатора науки Александра Маркова — попытка преодолеть барьер взаимного непонимания между серьезными исследователями и широким читателем. «Рождение сложности» — это одновременно захватывающий рассказ о том, что происходит сегодня на переднем крае биологической науки, и в то же время — серьезная попытка обобщить и систематизировать знания, накопленные человечеством в этой области. Увлекательная и популярная книга Александра Маркова в то же время содержит сведения, которые могут заинтересовать не только широкого читателя, но и специалистов.

Александр Владимирович Марков

Научная литература
Т. 2.  Ересиарх и К°. Убиенный поэт
Т. 2. Ересиарх и К°. Убиенный поэт

Гийом Аполлинер (1880–1918) — одно из самых значительных имен в истории европейской литературы. Завершив классический период французской поэзии, он открыл горизонты «нового лирического сознания». Блестящий прозаик, теоретик искусства, историк литературы, критик, журналист, драматург — каждая область его творчества стала достоянием культуры XX века.Впервые выходящее трехтомное Собрание сочинений Аполлинера представляет на суд читателя не только избранную лирику Гийома Аполлинера, но прежде всего полный перевод его прозаических сборников «Ересиарх и Кº» (1910) и «Убиенный поэт» (1916) — книг, в которых Аполлинер выступает предвестником главных жанров европейской прозы нашего времени. Аполлинер-прозаик находится в центре традиции, идущей от Гофмана и Эдгара По к Марселю Эме и Пьеру Булю.Во второй том Собрания сочинений вошли сборники рассказов «Ересиарх и Кº» и «Убиенный поэт».

Гийом Аполлинер

Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука