Дьявол для отличницы

 Каково же было мое разочарование, когда выяснилось, то пианино расстроено и абсолютно не пригодно для игры. Ответственным на кружке был Олег Сергеевич и он извинялся за столь провальный момент, пообещав, что выпросит у руководства настройщика. Ко всему прочему, кроме меня никого на кружке не было, я в буквальном смысле была единственным участником кружка. Вряд ли этот факт позволит мне сблизиться с ребятами, поскольку сближаться было не с кем.

 Обычно этот час мы с вожатым просто занимались его делами, он постоянно что-то писал и рисовал, я ему помогала.

- Спасибо, Полин. Честное слово, скоро настроим пианино, сказали приедет человек, - виновато пояснил он, но теперь я не переживала ни капли. 

 Мне было комфортно с ним, он рассказывал всякие лагерные истории, пока я смеялась, рисуя с ним разные афиши. Пианино пылилось в углу.

 Параллельно шло сразу несколько соревнований, меня тоже воткнули в спартакиаду, и теперь я с ужасом ожидала грядущего дня.

 Мальчишки выиграли первое место по футболу среди старших отрядов и расслабленно выдохнули, посмеиваясь над девчонками, которые готовились к стартину (стартинейджер – главный танцевальный конкурс каждой смены, прим.автора), хотя он, как мне сказали, будет только в конце смены. Меня в команду не взяли, да я и не просилась, ведь танцевать я не умею. От слова вообще.

 Но Виктория Андреевна вдруг поставила меня участвовать в музыкальном конкурсе. На все мои попытки вразумить и объяснить, что я играю на органе, которого тут нет и в помине, а пианино сломано, она отмахнулась от меня, сказав:

- Что-нибудь придумаем.

 Конкурс был через неделю, и я не имела ни малейшего представления, что она планировала придумать.

 И каково же было мое изумление, когда ко мне приставили недовольного Захара с гитарой в руке.

- Ты умеешь играть? – удивленно спросила я.

- Немного, - нехотя признался он, почесав затылок. – Я не очень хочу участвовать, скажу сразу. Прямо вообще не горю.

- Да я тоже, - пожала я плечами.

- Петь не буду, - сразу отрезал Захар. – Это на тебе.

- Я не умею петь, - испуганно покачала я головой.

- Придется научиться, - беспрекословным тоном бросил он, и я поняла что спорить с ним бесполезно. Ладно, в школе у нас есть церковное пение, что-нибудь да вытяну.

- Твоя гитара? – кивнула на инструмент, но парень отрицательно покачал головой.

- Сергеича.

- Ясно.

 Возникла неловкая тишина, и я оглянулась на реакцию ребят, боясь, что опять будут подшучивать. Но ни кому не было до нас дела. Девчонки репетировали танец, а мальчишки пинали мяч, то и дело норовя попасть в окно и разбить стекла. Лада рисовала декорации, подготавливаясь к спектаклю, который нам тоже  предстояло сыграть всем отрядом. Моя роль была малюсенькая, поэтому я особо не переживала.

 После недолгих раздумий Захар спросил:

– Что будешь петь?

 Тогда я решилась. Достала свой потрепанный пухлый дневник, который вела, и рискнула поделиться  песнями, которые написала сама.

- «Я тебя искала по звездам, бредя в неизвестность по лунной дорожке…», - прочитал он. – Серьезно? Ты сама это написала?

 Не ожидая подвоха, я кивнула головой, и он громко захохотал, чем вогнал меня в краску стыда. Как же неловко.

- Ладно, пой, если хочешь, - продолжал он заливаться, вытирая слезы с уголков глаз. – Но если меня засмеют на сцене, я тебе адскую жизнь устрою, карлик.

- Не называй меня так!

- Ладно, ладно. Так, что? Ты пишешь песни?

- Ну, так. Это просто хобби, - смутилась я.

- А музыку к ним? – поинтересовался он.

 Мне вообще было очень странно вот так сидеть с ним в беседке, обсуждать музыку. Вдруг увидела, какой он был высокий, спортивный и красивый. Глаза у него серые, необычные, с зеленоватыми крапинками вокруг зрачка.

- Музыку не пишу, я же не буду это на органе играть.

- Пожалуйста, не надо, - серьезным тоном попросил он. – А то Бах и Моцарт в гробах перевернутся.

 И снова захохотал.

 Неужели все так плохо? Я удрученно повесила голову.

 Да, все мои песни были о любви, чистой и светлой. Иногда выстраданной. Хоть это чувство мне было еще неведомо. И я действительно искренне думала, что тексты не плохи. До этого момента. 

- Дай еще почитать, - протянул он руку к тетрадке, которую я уже забрала и прижала к груди.

- Нет, это личное. – Я была обижена на его слова и доверить такое теперь казалось вселенской глупостью. Он же смеялся!

 Но парень шустро выхватил тетрадку и под мои возмущенные вопли залез на скамейку в беседке, громко декламируя слова моих песен.

- «На невесомых качелях любви летела к тебе я навстречу…». – Он опять заливисто засмеялся, пока я прыгала внизу, пытаясь безуспешно вырвать тетрадь. 

 Девчонки заинтересованно посмотрели в нашу сторону, остановив репетицию. Я тоже встала на скамейку, продолжая прыгать, но он уворачивался и зачитывал громко строки, пока я мечтала провалиться сквозь землю от стыда. Рядом уже собрались ребята, которые тоже все слышали.

- «Сквозь сладкий сон я чувствую губы, что тихо коснулись моих…».