Дьявол и паж

— Да, мадам. — Леони встала и в свою очередь сделала реверанс. — Прошу простить мне мою рассеянность, но не могу вспомнить ваше имя.

Руперт, решив, что дама — одна из подружек Фанни, ретировался, и Леони осталась с глазу на глаз с бывшей пассией Эйвона.

— Поздравляю вас, мадемуазель, — прошипела мадам де Вершуре. — Похоже, вам посчастливилось больше, чем мне.

— Мадам? — Веселые искорки исчезли из глаз Леони. — Не имею чести быть знакомой с вами.

— Я Генриетта Вершуре. Вы меня не знаете.

— Прошу прощения, мадам, но я наслышана о вас, и немало, — смело возразила Леони.

Хотя мадам де Вершуре и удавалось избегать открытых скандалов, но в высшем свете Парижа она пользовалась дурной славой. Леони помнила те времена, когда Эйвон часто навещал дом этой неприятной особы.

Мадам де Вершуре скривилась.

— В самом деле, мадемуазель? О мадемуазель де Боннар тоже наслышан весь Париж. Мадемуазель, sans doute[119], считает себя очень хитрой, но тех, кто знает Эйвона, обмануть трудно.

Леони вздернула брови.

— Видимо, мадам полагает, что я преуспела там, где она потерпела неудачу?

— Наглая девчонка! — Змеиная улыбка исчезла с лица мадам.

— Мадам?

Де Вершуре злобно уставилась на девушку, не в силах скрыть переполнявшую ее зависть.

— Строите из себя победительницу! — взвизгнула она. — Надеетесь выскочить замуж и заполучить титул? Послушайтесь моего совета, милочка, забудьте об этом, Эйвон никогда не женится на незаконнорожденной!

Леони вздрогнула как от пощечины.

Де Вершуре подалась к девушке и зашептала с притворным сочувствием:

— Честное слово, мне жаль вас, милочка! Вы так молоды, вы многого не понимаете в этом жестоком мире. Поверьте, Эйвон никогда не женится на простолюдинке. Если же он решится на этот шаг, то погибнет! — Она свирепо рассмеялась. — Даже английского герцога перестанут принимать в обществе, если он женится на безродной авантюристке!

— Tiens, разве я незаконнорожденная? — недоуменно спросила Леони. — Не думаю, что мадам знала моих родителей.

Де Вершуре прищурилась.

— Так вы ничего не знаете? — она неприятно рассмеялась. — Неужто вы не слышали, о чем шепчутся на всех углах? Неужто не замечаете, что весь Париж не сводит с вас глаз?

— Да, мадам, мне известно, что я взбудоражила город.

— Бедняжка, и это все? Вы хоть иногда смотритесь в зеркало? Где ваши глаза? Да вы только взгляните на свои огненные волосы и черные брови! Да весь Париж знает, кто вы такая. И вы станете уверять, что ничего не ведаете?

— Eh bien! — Сердце у Леони бешено колотилось, но девушка сохраняла внешнее спокойствие. — Просветите меня, мадам! О чем знает весь Париж?

— О том, что вы незаконнорожденная дочь графа де Сен-Вира, дитя мое! Да мы все потешаемся над глупостью Эйвона. Это надо же, приютить отродье своего злейшего врага!

Лицо Леони стало белее кружев.

— Вы лжете!

Мадам язвительно расхохоталась.

— Спросите об этом своего любезного папашу! — Она подобрала юбки и презрительно качнула головой. — Эйвон скоро обо всем узнает, и что тогда будет с вами? Милая дурочка, бегите, бегите куда глаза глядят, прямо сейчас!

С этими словами интриганка удалилась. Леони невидяще смотрела ей вслед, крепко сцепив руки, лицо девушки напоминало гипсовую маску.

Прошло несколько минут, прежде чем она пришла в себя и опустилась на кушетку, дрожа всем телом. В первый момент Леони хотела кинуться к его милости и рассказать ему обо всем, но она сдержалась и осталась на месте. Недоверие постепенно сменилось уверенностью, что рассказ змееподобной де Вершуре — правда. Это объясняло и странный поступок Сен-Вира, и тот интерес, который он всегда к ней проявлял. Леони содрогнулась.

— Bon Dieu, что у меня за отец! — злобно пробормотала она. — Самая настоящая свинья! Ба!

Но через минуту отвращение сменилось ужасом. Если все это и в самом деле правда, то впереди ее ждет одиночество. Леони судорожно вздохнула. Совершенно немыслимо, чтобы герцог Эйвон взял в жены или удочерил девушку столь позорного происхождения. Как бы свысока ни относился его милость к общественному мнению, Леони понимала, что, женившись на ней, он запятнает древнее имя. Пускай те, кто знает герцога, утверждают, будто такая мелочь не в силах остановить его, но она, Леони, не может допустить этот позор. Нет, только не это! Она любит его, Монсеньор навсегда останется ее господином. Леони выпрямилась. Она готова пожертвовать всем, лишь бы Монсеньор не погубил себя в глазах общества!

Девушка закусила губу. Насколько приятнее считать себя дочерью крестьянина, чем незаконнорожденным ребенком проклятого Сен-Вира! Она вздохнула и попыталась улыбнуться.

Вскоре в комнату заглянул Эйвон. Увидев Леони, герцог переступил порог.

— Полагаю, ты устала, дитя мое. Пойдем поищем леди Фанни.

Леони взяла его милость под руку и едва заметно вздохнула.

— Монсеньор, давайте уйдем отсюда. Пусть леди Фанни с Рупертом остаются.

— Хорошо, дитя мое. — Эйвон знаком подозвал Руперта. — Я отвезу дитя домой, Руперт. А ты, будь добр, дождись Фанни и проводи ее.

— Я могу отвезти Леони, — с готовностью предложил юноша. — Фанни будет торчать здесь целую вечность.