Дьявол и сеньорита Прим

Солдаты не знают, кто из них стреляет холостыми. Каждый считает, что именно он, и потому ответственность за смерть этого человека возлагает на своих товарищей, которые никогда прежде не видели казнимого, но обязаны по долгу службы стрелять в него.

- Никто не считает себя виноватым, - произнес молчавший до сей поры латифундист.

- Вот именно. И завтра я поступлю так же: из 87 патронов свинец извлеку, а в остальных - оставлю. Все выстрелят залпом, но никто не будет знать, есть в его ружье настоящий заряд или нет. И таким образом каждый из вас сможет считать, что не виноват.

Люди на площади уже порядком устали, и потому слова священника были встречены общим вздохом облегчения. Все встрепенулись и приободрились, словно все предстоящее потеряло свой трагический смысл, превратившись в безобидное кладоискательство. Каждый из мужчин Вис-коса был уверен, что уж ему-то непременно достанется ружье с холостым зарядом и он не будет повинен в смертоубийстве, а всего лишь примкнет к товарищам, захотевшим вытянуть родной город из трясины. Все оживились - наконец-то в Вискосе развернутся новые и значительные события.

- Можете быть уверены, что уж мое-то ружье будет заряжено по-настоящему. От самого себя я прятаться не могу. А от своей доли золота я отказываюсь, на то есть причины, - сказал священник.

И снова мэру не понравились ни сами эти слова, ни то, как они были произнесены. Падре дал понять жителям Вискоса, что он - человек мужественный и благородный, притом способный на самопожертвование и прирожденный лидер. Если бы на площади была жена, она наверняка бы сказала, что священник метит в мэры и на следующих выборах выставит свою кандидатуру.

"Ничего-ничего, подождем до понедельника", -подумал он. В понедельник он собирался издать декрет, который наложит на церковь такой налог, что священник принужден будет покинуть город. Поделом ему, раз он - единственный, кто не хочет разбогатеть.

- И кого же мы... - спросил кузнец.

- Я приведу жертву, - отвечал священник. - Я сам займусь этим. Но со мной должны пойти еще трое.

Охотников не находилось, и тогда он сам выбрал троих крепких мужчин. Лишь один из них начал было отнекиваться, но остальные покосились на него, и он тут же согласился.

- А где же мы совершим жертвоприношение? - осведомился латифундист, обращаясь к священнику.

Мэр почувствовал, что стремительно теряет свой авторитет и надо немедленно восстановить его.

- Здесь я решаю, - сказал он, с ненавистью глядя на латифундиста. - Нельзя обагрять кровью землю Вискоса. Казнь произойдет завтра, в это же время, у кельтского монолита. Захватите с собой фонари, лампы, факелы, чтобы видно было, в какую сторону направить ружья.

Священник слез со стула, показывая, что собрание окончено. Женщины снова услышали топот многих ног по мостовой - мужчины возвращались по домам, что-то пили, глядели в окно или в изнеможении сразу валились на кровать. Мэр встретился со своей супругой, и та рассказала ему, чего наслушалась у Берты и какого страху натерпелась. Обсудив вместе с хозяйкой гостиницы каждое произнесенное старухой слово, обе дамы пришли к выводу, что все же она ни о чем не подозревает, а думать иначе заставило их поначалу испытываемое ими чувство вины. "Все это вздор, вроде россказней о проклятом волке", - добавила жена мэра.

Священник же вернулся в церковь и молился там до утра.

Шанталь пила кофе и ела хлеб, купленный накануне, - по воскресеньям булочник не приезжал. В окно ей было видно, как жители Вискоса выходят из своих домов с охотничьими ружьями. Она приготовилась к смерти, поскольку постоянно думала о том, что выбор может пасть на нее, но в дверь к ней так и не постучали - люди шагали мимо, заходили в ризницу и покидали ее с пустыми руками.

Она спустилась вниз, пришла в бар, и хозяйка гостиницы рассказала ей обо всем, что случилось минувшим вечером, - и про то, как была избрана жертва, и о том, что придумал священник. Говорила она безо всякой враждебности, и события, судя по всему, явно повернулись в пользу Шанталь.

- Вот что я тебе скажу: когда-нибудь Вискос в полной мере поймет, что ты сделала для его жителей.

- Однако чужестранец должен показать золото, - сказала девушка.

- Ну разумеется. Он только что вышел из гостиницы с пустым рюкзаком.

Шанталь решила не ходить в лес, потому что дорога туда шла мимо дома Берты, а ей было совестно смотреть старухе в глаза. Онавернулась домой и снова припомнила свой сон.

Накануне днем странный приснился ей сон - будто ангел вручает ей одиннадцать слитков золота и просит взять их себе.

Она отвечает ангелу - для этого надо кого-нибудь убить. А он говорит нет, совсем даже наоборот, слитки эти доказывают, что золота не существует.

Вот из-за этого сна она и попросила хозяйку гостиницы поговорить с чужестранцем - у нее родился план. Но поскольку все битвы ее жизни оказывались проигранными, она сильно сомневалась, что сможет осуществить его.