Дьявол на испытательном сроке (СИ)

— Хорошо, — Артур кивает и встает из-за стола, — значит, завтра вечером встречаемся.

— Какое романтичное предложение, Пейтон, — отстраненно фыркает Генри, а в душе снова тоскливо что-то выворачивается, — где?

— Я тебя найду, — туманно отвечает Артур, — за это можешь не волноваться.

После такого невнятного ответа Генрих озадачивается и вопросом — а как, собственно, Пейтон нашел его сейчас. Один. Без демона-ищейки, который бы мог провести его по следу Генриха до церкви. Да и Генрих не дурак, от места драки порядком попетлял и вообще в церквушку приперся в другом районе Лондона. Нет, сам он, разумеется, смог пройти даже по такому слабому и сложному следу, но на службе у Чистилища не было демонов с аналогичными возможностями чутья. И ведь не грешил же, в храме, отследить его через кредитную сводку точно не получилось бы. Загадка. Кажется, сегодня Пейтон решил поразвлечься и устроить Генриху викторину.

— Артур, — окликает Генрих, и архангел, уже сунувший руку в карман в поисках жетона, вопросительно смотрит на него, — почему ты мне помогаешь?

— Ты поймешь, — Артур пожимает плечами, — сам поймешь, когда придет время.

Хотелось бы понять сейчас. Это бы придало миру хоть какую-то четкость.

— И что мне делать дальше? — устало спрашивает Генрих, перекатывая в руках круглый хлебец.

— Откуда же мне знать? — Артур разводит руками и исчезает.

Осколки (3)

Ночлежки для демонов довольно легко найти. Для тех, у кого было демоническое обоняние, разумеется. Демоны частенько оккупировали пустые, заброшенные дома, склепы, мемориалы, любое в общем-то место, в котором можно было спрятаться от дождя и развести костерок, чтобы погреться. Как ни крути, но если удовлетворяешь демонический голод — начинаешь страдать от холода смертного мира. Люди демонов видели редко, лишь когда те решали материализовать свою сущность, обычно это бывало перед охотой, не многие могли, как Генрих, шляться по смертному миру в материальном обличии часами и даже днями. Многие тусовались вблизи бездомных людей, у них можно было и у огня погреться, и клоком души поживиться без особого сопротивления.

Когда-то Генрих и Джули заняли для своей «базы» самое удобное место — мавзолеи Хайгетского кладбища. Сейчас Генрих обходит этот притон издалека, судя по концентрированности демонического запаха, кажется, там собираются самые отъявленные лондонские ублюдки. Впрочем, и тогда так было. Просто Генрих занимал в той иерархии ведущее положение. Сейчас по некоторым маркерам запаха — есть там кто-то посильнее. Знакомиться с новым «альфой» не хочется совсем.

Нет, ему подойдет местечко попроще, с какими-нибудь слабаками, которым хватит ума не бросать ему вызов. Ночь без драки — утро без лишней мигрени и голодного приступа.

Далеко не все демоны были откровенными хищниками. Многие грешить не торопились, хотя и любили. Ведь если меньше грешишь — о тебе меньше знают, меньше шепчутся, ты не привлекаешь взора неуёмных чистилищных работников, кредитные сводки реже сообщают о месте твоих греховных телодвижений, найти тебя голодного гораздо сложнее, чем сытого. Такие демоны практически постятся, перехватывая клочки смертных душ как можно реже, зато практически не попадают в сводки горячего розыска серафимов-хранителей. Возможно, подобным экземплярам тоже следовало бы давать шанс вернуться к работе Чистилища, но слишком многие из них были суккубами, отродьями — и даже исчадиями. Те, кто Чистилищем считался слишком опасным для ведения переговоров. Души не падшие Чистилищем ценились гораздо выше, чем павшие, пусть даже в своих дурных привычках пытающиеся знать меру.

У Небес очень своеобразное чувство юмора. По слабым запахам бесовских маршрутов Генрих находит одну ночлежку в кладбищенской заброшенной сторожке, и тут же он натыкается на беса, которому самолично прошлым вечером съездил по морде. Дело даже не в том, что Генрих помнит этого пацана в лицо, а в том, как он зеленеет при виде Генриха. Он-то запомнил — не лицо, но запах… Генрих принюхивается, прикидывает, справится ли, если что, с собравшимся контингентом, а затем, не обращая внимания на перекошенную морду «знакомца», заходит в дом. Опасаться некого. Два беса, одна слабенькая суккуба сидят, разведя огонь в маленькой железной печурке. При виде Генриха пытаются отползти к дальней стенке и вообще попрятаться друз за дружкой. Мебели в сторожке немного — пара табуретов, спят местные обитатели на ворованных матрасах и одеялах. Сойдет. Завтра можно поискать пустой дом поприличней, благо в Лондоне всегда было полно состоятельных бездельников, которые частенько оставляют свои дома пустыми. Сегодня — сойдет и это местечко. Ночевал и в условиях похуже.