Дьявол на воде

Я заметил, что Мэгги погрустнела: ее глаза не блестели, как прежде, бьющая через края энергия куда-то испарилась, а на смену пришло подавленное настроение. По дороге я увидел маленький киоск и остановился купить две бутылки колы. Сняв крышки, я протянул бутылку Мэгги. С благодарной улыбкой она взяла колу и сделала несколько больших глотков. Мы снова зашагали по остывшему песку, окутанные вечерней прохладой, и любовались яркими огнями пирса, светящимися вдали.

– Может, перекусим? – предложил я.

– Я не голодна. На пирсе слишком шумно, лучше посидим здесь.

Она шагнула в сторону бревен, аккуратно сложенных у самого берега океана. Я последовал за ней. Пирс, переливаясь разными огнями, остался вдалеке.

– Это наше укромное местечко. Мы любим здесь собираться с друзьями. – Мэгги села лицом к океану, я устроился рядом с ней. Вечерние прохладные волны накатывали на берег, смывая следы на песке. Она нагнулась и зачерпнула ладонью горсть освежающей воды.

– А почему вы собираетесь именно на бревнах?

– Сама не знаю. Мне нравится здесь: тихо и безлюдно. Туристы сюда не придут. Они и не подозревают, что дальше есть тропинка, по которой можно попасть на шоссе. Между прочим, для меня самый короткий путь на работу.

– Да, удобно. Я тоже заметил, еще в прошлый раз.

– Как ты его нашел? Только местные знают, чужие здесь не ходят. – Ветер растрепал локоны Мэгги, и она заправила выбившуюся прядь под ленту.

– Моя квартира находится в нескольких кварталах отсюда, вдоль этого шоссе. Я искал пляж и случайно забрел сюда.

– Удачно ты забрел, – улыбнулась она, и на ее щеках выступил слабый румянец.

– Да, – я тоже заулыбался, понимая, о чем она говорит.

Некоторое время мы просто молчали, наслаждались волнами, изредка накатывающими на сушу. Протяжные крики чаек сквозь шум океана доносились до наших ушей, а где-то вдалеке слышался рокот взлетающего самолета.

– Поговаривают, что раньше дьяволы устраивали соревнования и часто засиживались здесь.

– Что за дьяволы?

– Несколько лет назад, когда мы с мамой переехали сюда из Англии, я встретила одного из них на этих бревнах. Он рассказал, что год назад их была целая компания и называли они себя «Морскими дьяволами», а жители прозвали их «Дьяволами на воде».

– Дьяволами? – я нахмурился.

– Да, потому что они всегда были одеты в черные плавательные костюмы. Бесстрашные и одержимые, словно дьяволы на волнах!

– В черных костюмах? – переспросил я и тут же вспомнил вчерашнего величественного серфера с доской, взлетающего вверх на волнах. Да, в этом поистине было что-то дьявольски красивое! – А куда они все разбежались?

– Я тоже спросила, и он рассказал грустную историю. С его слов, одна девушка из компании полюбила дьявола, но потом предала его с другим серфером из этой же компании и сбежала. Вот так их дружба и развалилась.

– Предательство, да, нет ничего больнее, – прошептал я. – И что он еще говорил?

– Я видела его на пляже всего лишь раз. Он сказал, что зашел посидеть на бревнах и повспоминать о тех днях.

– Что-то вроде ностальгии?

– Думаю, да. На вид ему было около пятидесяти лет.

– Ого!

– Не удивляйся. Серфинг объединяет людей разных возрастов и профессий. Кстати, ты первый, кому я пересказываю эту историю.

– Неужели никто больше не интересовался?

– Не-а, – Мэгги неожиданно махнула рукой в сторону. – Смотри, Том! И как всегда, один, – с грустью в голосе произнесла она. – Подойдем к нему?

В десяти метрах от бревен находилось небольшое заброшенное бунгало, возле которого стоял пластмассовый белый столик. Смуглый парень сидел под пляжным зонтом и играл в шахматы сам с собой, расставляя фигуры и устраивая ловушки мнимому сопернику. Его глаза лихорадочно бегали по шахматной доске, и он что-то бубнил себе под нос.

– Твой друг? – спросил я.

– Том полгода назад перебрался сюда с соседнего пляжа, подружился с нами и стал добровольно следить за порядком на берегу. Мы шутя называем его «смотрителем пляжа».

Я подал руку Мэгги, она спрыгнула с бревен, и мы направились к Тому. Подходя ближе, я узнал его – это был тот самый парень с изуродованным лицом. Он подходил к Мэгги и предлагал свою помощь, когда я вытащил ее на берег.

– У него шрам на лице, видишь? – шепнула она и замедлила шаг.

Левую сторону лица бедняги обезображивал большой шрам от самого кончика носа до мочки уха, которого у него не было: вместо него образовался огромный рубец.

– Не обращай на шрам внимания. Тома это сильно задевает.

– Хорошо, а что с ним произошло?

– Акула налетела. Спас гидрокостюм и то, что она оказалась маленькой. Изуродовала лицо, сорвала ухо и зацепила несколько пальцев на руке.

– Ничего себе! Он тоже серфер? – спросил я.

– Теперь уже бывший. После того случая Том не заходит в воду.

– Приятель, как игра? – спросил я, как только мы поравнялись с ним.

От неожиданности Том вздрогнул, и ферзь выпал из пальцев. Растерянно что-то бормоча в ответ, он торопливо поднял фигурку и снова уставился на доску.

– Том не любит, когда его отвлекают от интересной игры. Всегда так реагирует, – тихо шепнула Мэгги и подошла ближе.

– Том, как ты? – улыбаясь с особенной нежностью, спросила она.