Дьявол не любит ждать

Матис посмотрел на часы. У него оставалось несколько свободных минут, и он заказал себе еще кофе и маленькую рюмку коньяка. Вот уже несколько дней подряд что-то крутилось где-то в уголке его памяти, словно напрашиваясь на большее внимание и напряженную работу мысли. И вот сейчас, разглядывая красноватую тень, отбрасываемую на тротуар алой маркизой над витриной кафе, он вдруг вспомнил то, что было ему так нужно и не давало покоя.

Язык, вырванный щипцами… Ну да, он действительно слышал об этой чудовищной казни раньше, а теперь вспомнил, где именно. Его брат, майор французской пехоты, воевал в Индокитае. Как-то раз он рассказал Рене об одном вьетнамском военном преступнике, которого они пытались поймать и предать суду. Французы жаждали его крови за то, что он, как стало известно по данным разведки, любил развлекаться, глядя, как пытают пленных французских солдат. Впрочем, были у него «доброжелатели» и среди местного населения: слишком уж рьяно он претворял в жизнь коммунистическую доктрину борьбы с католическими миссионерскими школами. Его специальностью был захват ходивших в такие школы детей с последующими жестокими истязаниями. Многие дети, попав к нему в лапы, оставались инвалидами на всю жизнь.

Вернувшись к себе в офис, Матис попросил секретаршу связаться с архивом и подобрать папки с фотоматериалами по военным преступникам времен войны в Индокитае.

После обеда с Бондом Матис отдал одному из своих подчиненных распоряжение найти парижскую фабрику Джулиуса Горнера и сфотографировать ее владельца. Вскоре он получил несколько снимков сносного качества: на них был запечатлен высокий мужчина славянской внешности с правильными чертами лица, вот только выражение этого лица производило на редкость неприятное впечатление. Естественно, обращала на себя внимание и непропорционально большая левая рука в белой перчатке. На двух фотографиях с ним рядом был человек в армейском кепи; с восточными, возможно вьетнамскими, чертами.

Вскоре секретарша вернулась с довольно большой коричневой картонной коробкой, и Матису потребовалось всего несколько минут, чтобы найти нужный снимок. На его столе лежали рядом две фотографии: на только что отпечатанном, едва ли не влажном черно-белом снимке был изображен человек в кепи, стоящий рядом с черным кабриолетом «Мерседес-300D»; другой снимок представлял собой вырезку из газеты одиннадцатилетней давности: на нем, судя по подписи, был запечатлен некто Фам Син Куок, портретами которого с надписью «Разыскивается» в свое время были оклеены все стены во французском Сайгоне. В том, что это один и тот же человек, сомневаться не приходилось.

Тем не менее Матис не схватился немедленно за телефонную трубку и не вызвал машину, чтобы ехать на химическую фабрику Горнера. Для него куда важнее было выяснить другое: ограничивается ли связь Горнера с Юго-Восточной Азией тем, что этот психопат — его помощник, личный телохранитель и палач-головорез в одном лице — происходит оттуда. Или, может быть, здесь есть что-то еще?

Закурив «Голуаз» с фильтром, Матис положил ноги на рабочий стол и задумался над тем, какая коммерческая выгода могла светить Горнеру, рискни он сунуться в этот опаснейший район мира: треугольник Лаос — Вьетнам — Камбоджа.

Париж и Калифорнию разделяют девять часовых поясов, и в девять утра, ощущая, как на глазах начинает припекать солнце, Феликс Лейтер нажал кнопку звонка на калитке, ведущей на лужайку перед выстроенным в испанском стиле домом на Джорджина-авеню в Санта-Монике. Услышав зуммер открывающегося замка, он толкнул калитку и поковылял по траве к парадному крыльцу дома.

Седеющий техасец, в свое время бывший надежным партнером Джеймса Бонда едва ли не в самых сложных и опасных операциях, теперь работал в детективном агентстве Пинкертона и не скрывал, что эта работа наводит на него скуку смертную. Вот и на этот раз задание ему выпало не из тех, что вдохновляют сыщика на полет творческой мысли: его нанял продюсер одной голливудской студии. Предмет контракта — разыскать пропавшую девушку. Звали ее Трикси Рокет; она снялась в паре фильмов категории «Б», а затем исчезла из поля зрения, не оставив никому ни адреса, ни телефона — ничего вообще. Родители девушки, приехавшие из Айдахо, подняли шум — пока что лишь в пределах студии. Их подозрения пали на продюсера, выбравшего Трикси для съемок; сам он был бы чрезвычайно рад найти ее, чтобы замять скандал и восстановить свое доброе имя — по возможности до того, как его жена что-нибудь услышит об этой неприятной истории.

Для человека с опытом и талантами Лейтера это была рутинная и банальная работа, но с тех пор, как он потерял правую ногу и руку в схватке с акулой, помогая Бонду выбраться из трудной ситуации в Майами, ему приходилось ограничиваться теми заданиями, которые не требовали больших физических усилий.