Дьявол не любит ждать

Он уже давно свыкся с мыслью, что смерть рано или поздно настигнет его в ходе очередной операции; ведь служба есть служба, и неизбежность риска стала для Бонда чем-то привычным и даже, пожалуй, безразличным. «Поэтому нечего и теперь менять свое отношение к этому», — подумал он. Потом его сознание, затуманенное нехваткой кислорода, стало постепенно отключаться; мысли неожиданно перенесли его в вечерний Рим, в бар отеля, где миссис Лариса Росси так выразительно смотрела на него и так эффектно закидывала ногу на ногу. Он увидел эти ноги словно наяву — и еще ее рот, ее чуть вздрагивающие губы и как они впервые прикоснулись к его губам. И ее гладкую, словно светящуюся нежную кожу цвета светлого меда… и упрямое своенравие ее взгляда.

Бонд дернулся всем телом, скорее машинально, чем осознанно стараясь продвинуться еще хотя бы на дюйм в удушающей толще земли. «Похоже, начались галлюцинации», — подумал он. Надо же, он умирает, но не может думать ни о чем другом, кроме Скарлетт. Как она чуть нервно опустила глаза и сказала: «Моему мужу сегодня вечером пришлось уехать в Неаполь… Может быть, подниметесь к нам в номер: выпьем чего-нибудь, если вы не против?»

Бонд чувствовал, что легким все больше не хватает воздуха. Он что, влюбился в эту женщину? Но не слишком ли поздно задался он этим вопросом? От чувства безнадежности слезы потекли из глаз, смешиваясь с потом и кровью, покрывавшими лицо.

Он подсознательно старался не думать о приближающейся смерти, вытесняя эти мысли воспоминаниями о Скарлетт, сидящей в неудобном кресле с позолоченными ручками в номере его парижской гостиницы, о ее длинных, скромно скрещенных ногах и сложенных на груди руках…

Еще один, едва ли не последний вдох, затем выдох, обернувшийся хрипом. Бонд дернулся всем телом вверх в последнем смертельном усилии. Его руки раздвинули плотно спрессованный песок и землю, и вдруг он ощутил под пальцами пустоту… воздух. Отчаянно извиваясь, он пытался найти для ладони, повисшей в пустоте, точку опоры.

ГЛАВА 15

«Хочешь меня?»

Луч света пронзил кромешную темноту над ним, а вслед за светом возник порыв сухого, обжигающего воздуха. Зарычав по-звериному, Бонд уперся здоровым плечом в плотную корку земли, давившую на него сверху, и почувствовал, что каменистый грунт, не дававший ему выбраться на поверхность, дрогнул под нажимом и рассыпался грудой мелких камешков и песка. Тело подалось вперед, и голова наконец оказалась на свободе. Превозмогая почти невыносимую боль, он продолжал работать руками и плечами, и в конце концов ему удалось вырваться из провала сначала по пояс, а затем и вытащить ноги. Обессиленный, он так и остался лежать на песке, тяжело дыша и время от времени издавая сдавленные стоны, когда, словно сквозь туман, сознание возвращалось к нему, отдаваясь в измученном теле резкой вспышкой боли.

Когда к нему вернулась способность видеть, он обнаружил, что его взгляд упирается в носки коричневых, начищенных до блеска дорогих кожаных ботинок и отвороты льняных брюк кремового цвета. Стоило ему поднять голову, как подошва ботинка опустилась на его скулу и придавила лицо к земле.

— «Туннель-сигара», — послышался сверху голос Горнера. — Тест на способность выжить в экстремальных условиях. Придуман офицерами, получившими образование в лучших частных школах и служившими в ваших элитных полках быстрого реагирования в Малайе. Я подумал, что вам это развлечение понравится. А мне тем более. Видите, до чего мне интересно, как вы проводите время: я даже специально приехал, чтобы посмотреть на вас.

Не убирая ногу с лица Бонда, Горнер продолжал:

— Это было придумано как показательная экзекуция для шпионов и доносчиков, чтобы запугать местное население, но вашим офицерам эта затея до того пришлась по вкусу, что они стали загонять в такие туннели первых попавшихся — просто ради забавы. — Он обернулся к своему невидимому спутнику. — Уберите отсюда этого грязного английского крота.

Ботинок наконец перестал давить на лицо Бонда, и тот, перевернувшись на спину, увидел, как Горнер идет к маленькому вертолету, который, по всей видимости, и доставил его к месту событий. Бонд почувствовал, как его подхватывают под руки и впихивают в джип, чтобы отвезти обратно к армейскому вездеходу. Он вскрикнул от боли в левом плече. Вертолет Горнера между тем был уже в воздухе над ними.

Ящики с опиумом перегрузили с джипов в грузовик-вездеход — не считая тех двух, которые остались в перевернутой машине Бонда. Лежа на полу вездехода, направлявшегося в сторону караван-сарая, где их должен был ждать транспортный вертолет Ми-8, Бонд воспользовался тем, что остальные считали, будто он без сознания, и незаметно вытащил из кармана рубашки два кусочка стекла, тут же спрятав их под язык.