Дьявол носит чёрный

Мой взгляд вспыхнул. Проболтался ли Чейз? Они со Свеном знали друг друга и часто присутствовали на одних и тех же собраниях. Я бы не удивилась. Я бы уже ничему не удивилась, кроме развязывания Третьей мировой войны. Чейза пугали обязательства. Война может длиться месяцы, а то и годы. Ему бы не хватило выносливости, чтобы довести ее до конца.

Я остановилась возле лифта, нажала кнопку и засунула в рот две подушечки жвачки.

– Ничего не происходит. Почему спрашиваешь?

Свен склонил голову набок, словно, если он будет смотреть на меня достаточно долго, секрет сам собой сорвется с моих губ.

– У тебя все хорошо?

Я пронзительно рассмеялась. Мы со Свеном близки, но все же придерживались рабочей этики. Мне бы хотелось думать, что не будь он моим боссом, мы, вероятно, стали бы лучшими друзьями. Но мы оба понимали, что на данный момент есть границы и определенные вещи, которые не стоит обсуждать.

– Лучше не бывает.

Кто-нибудь, вытащите меня отсюда.

Зазвенел лифт. Свен скользнул вперед, преграждая мне путь.

– Это из-за… него?

У меня чуть челюсть не упала на пол.

– «Он» может хоть тысячу раз сгореть в аду, и я бы не плюнула на него, чтобы потушить огонь, – прошипела я. – Не могу поверить, что ты о нем заговорил.

Получай я пенни всякий раз, когда Свен заставал меня в слезах из-за Чейза на кухне, на рабочем месте, в туалете или где-то еще в офисе, мне бы не пришлось здесь работать. Или вообще работать, если уж на то пошло. Я даже не знала почему. За те шесть месяцев наших отношений я лишь несколько раз виделась с семьей Чейза. Правда, я так и не встретилась с семьей его брузена (брата-кузена), хотя они были близки. Он не знакомился с моей семьей – только с Лайлой и, очевидно, со Свеном. Все было не так серьезно, как кажется.

– Жестокие слова. Что натворил этот бедняга? Вы встречаетесь всего три недели. – Свен постучал по губам, нахмурив брови. – Еще раз, как там его зовут? Генри? Эрик? Я помню что-то чисто американское и благозвучное.

Итан. Разумеется, он имел в виду Итана. Мое сердце замедлило ход почти до полной остановки. Кризис предотвращен. Двери лифта закрылись, и я, нахмурившись, стрельнула взглядом в Свена, нажимая кнопку, дабы снова его вызвать. Лифт уже уехал вниз. Черт.

– Терпение – добродетель, – заметила я.

– Или явный признак того, что он играет за другую команду. – Свен поправил воротник моей голубой узорчатой блузки. – Личный опыт, сестренка. В старшей школе у меня была девушка Вера. Ее добродетель оставалась нетронутой до тех пор, пока она не уехала в колледж в Штатах, где, вероятно, вся добродетель была истерзана сворой парней из братства, чтобы наверстать упущенное.

– Бедная Вера. – Я лизнула большой палец и стерла следы кофе с уголков его губ.

– Бедный я. – Свен шлепнул мою руку. – Я так увяз в попытках стать тем человеком, которого, как я думал, хотели видеть во мне родители, что полностью упустил свои разгульные годы. Не позволяй этому случиться с тобой, Мэдди. Иди и будь той распутницей, какой мы все жаждем быть.

– Ты проецируешь, – поморщилась я.

– А ты многое упускаешь, – возразил он, ткнув меня в грудь. – Прошли месяцы с тех пор, как вы с Чейзом расстались. Пора двигаться дальше. На самом деле двигаться дальше.

– Я двигалась. То есть двигаюсь. – Я три раза подряд нажала кнопку лифта. Щелк, щелк, щелк.

– О, смотри, сообщение от Лайлы. – Свен поднес телефон к моему лицу. Да, забыла упомянуть, что, поскольку мы со Свеном не могли стать лучшими друзьями, моя лучшая подруга фактически заняла эту нишу. Что действительно нарушило мой баланс между работой и личной жизнью, и я бы солгала, скажи, что временами меня это не беспокоило. Прямо как сейчас. – Позволь мне прочитать: «Скажи своей сотруднице, что эти выходные она должна провести с пользой для себя. Заставь ее повеселиться. Совершать ошибки. Переспать с мужчиной мечты».

– Я не… – начала я, но Свен качнул головой, развернулся, махнул рукой и не спеша вернулся в студию, где склонился над плечом Нины, глядя, над чем она работала. Двери лифта открылись. Я вошла, покачав головой.

– Только через мой труп.

* * *

За полчаса до того, как Чейз планировал забрать меня, я постучала в дверь Лайлы. Она открыла, заправляя выбившуюся прядь изумрудно-зеленых волос за ухо, держа на руках брыкающегося, кричащего четырехлетнего ребенка в состоянии истерики. Лайла – фигуристая девушка, чьи формы кричали «единственные-ямочки-есть-у-меня-на-заднице-и-мне-это-нравится», с самым завидным гардеробом, состоящим из платьев в стиле бохо, струящихся юбок и вязаных свитеров с открытыми плечами. Она, казалось, не возражала против крика ребенка, грозящего разорвать барабанные перепонки. Карманные деньги, должно быть, того стоят.

– А вот и наша Мученица Мэдди, – любовно прощебетала Лайла, обнимая меня одной рукой. Я еще не сменила рабочую форму. Голубая блуза с рисунком вишни в сочетании с серой юбкой-карандашом и розовыми туфлями. – Разве ты не должна быть сейчас со своим бывшим парнем?

– Просто зашла, чтобы оставить ключи.