Дьявол носит чёрный

Ничего не было.

Он понял. Его адамово яблоко дернулось. В моей груди раздулся пузырь возбуждения.

Дергается.

Раздувается.

Дергается.

Раздувается.

Дергается.

Пузырь лопнул, когда Чейз набросился на меня, его губы впились в мои с ошеломляющим голодом. В этом поцелуе не присутствовало ни капли расчета, холода или контроля. С громким стуком я врезалась спиной в стену, но не чувствовала ничего, кроме его языка, проникающего в мой рот, и рук, скользящих по моим бедрам под сорочку, неспешно обводя контур трусиков. Когда он нашел влажный островок ткани в самом центре, то застонал, не разрывая поцелуй, и зажмурился, словно испытывал нечто болезненное.

Я скользнула рукой между нами и сделала то, о чем мечтала уже несколько недель. Провела пальцами по его твердому прессу, перебирая дорожку из грубых волосков под пупком, пока не нашла очертания заветной части, по которой всегда скучала и никогда не могла возненавидеть.

Чейз подхватил меня за задницу, и я сумела обхватить его талию ногами. Удерживая меня у стены, он приподнял мой подбородок и вытянул шею, чтобы углубить поцелуй. Нет. Происходящее нельзя было назвать поцелуем. Он безжалостно трахал мой рот, а я сжималась от нетерпения, чувствуя, как бедра крепче стискивают его узкую талию.

– Кровать, – выдохнула я в поцелуй.

– Даже не буду пытаться тебя отговорить, – простонал Чейз в ответ, его губы все еще не отрывались от моих, когда он отнес меня обратно в свою комнату и захлопнул дверь. И продолжил целовать меня, пока снимал кроссовки. Затем, скользнув губами по моей шее, он опустил меня на кровать, источавшую восхитительный запах Чейза – аромат сосны, дождя и темного леса, где происходят волшебные вещи. Я почувствовала такое неожиданное удовлетворение, что на глаза навернулись слезы счастья.

– Чейз, – застонала я.

Руками он пробежался по моим бедрам, задирая тонкую ткань сорочки. Его пальцы танцевали на моей коже – он дрожал? – с едва сдерживаемой настойчивостью.

– Чейз, – снова хрипло прошептала я в отчаянии.

Его губы неохотно оторвались от моих. Чейз осторожно взглянул на меня. Он думал, что я собираюсь остановить его. Что я передумала. Наши сердца практически бились друг о друга.

– Я рассталась с Итаном. Навсегда.

Чейз моргнул, глядя на меня. Я подумала, может, он не расслышал. Может, вся кровь прилила к его паху. Судя по гигантской штуковине, примостившейся у меня между ног, это вполне могло оказаться правдой.

– Почему? – требовательно спросил он. Его голос звучал… сердито.

Потому что ты стоишь риска, а я – идиотка, которая собирается на него пойти. Снова.

– Из-за твоего предложения.

– А конкретней?

Временная вечность.

Его член пульсировал у внутренней стороны моего бедра. Я думала, что умру, если Чейз не войдет в меня.

– Быть твоей фальшивой девушкой… пока не… – Я застонала, когда он зубами отыскал мой сосок сквозь сорочку и сжал его. – Предложение все еще в силе? – Я сжала зубы.

– Да, – пробормотал он, не отрываясь от моей груди.

– Тогда я его принимаю.

Чейз замер. Я подумала, что он ослышался. Иначе зачем бы ему останавливать то восхитительное, что происходило между нами? В следующий момент он прикоснулся к моей руке с помолвочным кольцом и переплел наши пальцы, а другой сорвал с меня сорочку. Он сделал это так легко, будто срывать одежду входило в перечень его привычных занятий. От боли, когда ткань врезалась в кожу, у меня перехватило дыхание. Тонкая кучка атласа рассыпалась подо мной на его кровати. Чейз сдвинул в сторону мои трусики – «единственный элемент одежды, который ему, вероятно, следовало бы разорвать», – подумала я, забавляясь, – и провел указательным пальцем по моей плоти, затем ввел его внутрь и согнул. Он нашел точку G, не моргнув и глазом, и зловеще ухмыльнулся, когда я втянула воздух, напрягая пресс. Я и забыла, как он в этом хорош.

Вообще-то, нет. Я прекрасно помнила, как великолепен Чейз в постели, потому и старалась держаться подальше.

Он поцелуями прокладывал себе дорожку по моему телу, поочередно подхватывая соски зубами, и с наслаждением потягивал их. От его холодного дыхания на влажной груди по моему телу пробегали восхитительные мурашки.

Чейз продолжил свой путь вниз, целуя, царапая зубами, покусывая. И остановился у моего пупка, погрузив туда язык и провернув. Я зарылась пальцами в черную копну его волос, пока он оставлял французские поцелуи на внутренней стороне моих бедер.

Чейз Блэк восхитителен во всем, но особенно когда он смотрел на меня своими бледными глазами, проникая языком внутрь, с растянутой полуухмылкой. Его язык начал двигаться внутри меня, и сокрушительная тяжесть надвигающегося оргазма – и разбитого сердца – обрушилась на мое тело, как десятитонный кирпич.