Дьявол против кардинала

Она поскорей спустилась с сеновала и, прихрамывая, вышла во двор. Сердце стучало от пережитого страха, и в то же время хотелось хохотать во все горло.

Два охотника притащили палку, на которой висел волк со связанными лапами и стянутой ремнем пастью. Злые и умные глаза горели желтым огнем. Волк понимал, что ему конец, но не метался и не скулил. Людовик показал его Анне и велел унести. Сегодня он был горд: им удалось поймать целых пять волков и одного лиса.

— А знаете, сударыня, — сказал он, провожая жену к карете, — ваша дорогая подруга де Шеврез бежала в Испанию.

Анна очень правдоподобно изобразила удивление.

— Я отказываюсь ее понимать, ваше величество. Такое могла сделать только сумасшедшая.

Король сел в карету вместе с мадемуазель де Отфор и своей племянницей Маргаритой, дочерью Гастона. Он был в хорошем настроении и даже не одергивал своих спутниц, когда те отпускали колкости в адрес кардинала.

Ришелье не был на охоте: он допрашивал Марсильяка. Тот признал, что помог герцогине бежать, но отказался сообщить что-либо о том, куда она направилась и с какой целью.

— Ну что ж, придется ехать в Бастилию, — завершил разговор кардинал.

Марсильяк пожал плечами.

Он пробыл в Бастилии неделю и вышел оттуда с горделивым сознанием того, что поступил как настоящий рыцарь и безвинно пострадал от произвола ненавистного тирана.

В Каюзаке герцогиня купила себе кобылу за восемь пистолей, а карету отправила обратно Марсильяку вместе с письмом с уверениями в вечной благодарности за оказанную услугу. Ей предстояло перейти через Пиренеи, а для этого нужен надежный проводник. Марсильяк рекомендовал ей своего поверенного Мальбати, и Мари отправилась по указанному адресу.

Она была уверена, что никто не узнает бывшую «царицу бала» в неряшливо одетом путнике, пропахшем потом и с грязными потеками от рыжей пыли на лице. Поэтому она вздрогнула, услышав сзади:

— Добрый вечер, мадам.

— Не бойтесь, я вас не выдам, — успокоил ее слуга-баск. — Я служил еще господину де Люиню.

Мальбати перевалило за шестьдесят. Он был, что называется, ладно скроен и крепко сшит. Глаза с хитрым прищуром выдавали умного, проницательного человека, а глубокие морщинки, разбегавшиеся лучиками к вискам, — веселый нрав. Мари представилась ему герцогом Энгьенским, старшим сыном принца Конде. Они поужинали за одним столом и провели чудесный вечер, разговаривая о литературе и по очереди читая наизусть целые отрывки из «Сида». Мальбати сам вызвался проводить «герцога» в Баньер. Оба слуги, сопровождавшие Мари из Кузьера, остались в Каюзаке, а она отправилась в путь с Мальбати и Поте — тем самым баском, знававшим ее госпожой де Люинь.

Офицер с двумя солдатами, посланный Людовиком в погоню за беглянкой, потерял ее след еще в Бордо. Но Мари все равно предпочитала прямоезжим дорогам кружные, петляя, словно заяц. Одновременно она играла в словесные прятки с Мальбати. Старик задавал ей вопросы-ловушки, а она ускользала из них, давая ловкие уклончивые ответы. Ей нравилась эта игра, и нравился этот добрый человек, взявший ее под свое крыло. Она ведь заметила, как он украдкой сунул золотой трактирщику, чтобы тот сварил ей на ужин курицу и раздобыл хорошего вина. Спать они легли в одной комнате: Мальбати постелил себе на полу у порога, положив рядом, на всякий случай, два заряженных пистолета. По словам трактирщика, в округе «пошаливали»: не ровен час, нагрянут мятежные крестьяне-кроканы, или мародерствующие дезертиры, да и испанцы недалеко.

На второй день пути вдалеке показались сизые зубцы Пиренеев со снежными прожилками, торчащие из зеленых десен — лесистых склонов. Но в этот день путники не продвинулись далеко: пришлось пробираться через торфяник по узкой, ненадежной тропе, которую знал Мальбати. Поте осторожно вел в поводу лошадей, а Мари прыгала за своим проводником по ядовито-зеленым кочкам.

— Обопритесь о мою руку, мадам, — как бы невзначай обмолвился Мальбати.

Мари удивленно оглянулась, словно не понимая, кому он это говорит. Старик посмеялся и просил извинить его за оплошность.

Потом дорога пошла в гору. Они пробирались через лес, еще не успевший пожелтеть; кони мягко ступали копытами по земле, присыпанной прошлогодними листьями или поросшей мхом; где-то рядом шумел неистовый поток, который несся вниз, скача по большим обточенным валунам и разбиваясь о них в ледяную колючую пыль.

В Баньер добрались к вечеру, остановились на постоялом дворе и до утра спали как убитые. Когда рассвело, Мальбати стал собираться в обратный путь.

— Надеюсь, сударь, что ваша рана быстро заживет, — сказал он Мари. — Здешние воды, говорят, просто творят чудеса.

Мари заглянула в его умные глаза с лукавинкой.

— Вы ведь уже давно поняли, что я женщина. Прошу вас, не бросайте меня.

Поте подошел сказать, что все готово. Мари решилась признаться;

— Я герцогиня де Шеврез. Во Франции мне грозит тюрьма, а я скорее брошусь в огонь, чем пойду в тюрьму. Прошу вас, переправьте меня в Испанию, а оттуда я сразу же поеду в Лондон.