Дьявол в музыке (ЛП)

- Из всех нелепых… - Флетчер начал расхаживать по комнате, но понял, что его окружили солдаты. Он повернулся к Гримани, и его гнев сменился мольбой. – Синьор комиссарио, вы должны понимать, что вам нужен не Беверли. Он слишком молод и пустоголов, чтобы оказаться карбонарием, не говоря уже об убийце. Он не умеет петь, он учился только разбирать музыку, чтобы заглядывать дамам в декольте… прошу прощения, маркеза.

Беатриче склонила голову с едва заметной улыбкой.

- Верните ему паспорт, - умолял Флетчер. – и позвольте уехать в Швейцарию. Я останусь здесь.

Гримани только отмахнулся от такого предложения.

- Почему вы приехали в Соладжио?

- Мы искали тихий и спокойный сельский край, - иронично отозвался Флетчер.

Гримани встал.

- Этот допрос окончен. Вы можете идти. Когда вы понадобитесь мне снова, я за вами пошлю.

- И вы думаете, мы будем сидеть, сложа руки, пока вы не убедитесь, что среди нас нет Орфео? – спросил Флетчер. – Как можно доказать неумение петь? Если я фальшиво прокаркаю несколько строк, вы можете сказать, что это притворство. Это тупик, из которого я не вижу выхода.

- Всё может закончится быстрее, чем вы думаете, - и уже второй раз за день Гримани улыбнулся.

Жестом он отпустил солдат. Флетчер задержался, видимо, желая поговорить с Джулианом. Занетти подошёл ближе, явно собираясь подслушать беседу.

- О, чёрт побери! – ругнулся Флетчер и вышел вместе с Сент-Карром.

Комиссарио сунул оба паспорта во внутренний карман сюртука.

- Вы были удивительно молчаливы, синьор Кестрель.

- Я не думал, что вы будете против этого возражать, - ответил Джулиан.

- Я не возражаю. Я одобряю. Я слышал, что в Англии люди ходят на заседания суда, как в театры. В таких условиях я могу вас терпеть.

Он вышел, Занетти поспеши следом. Джулиан впервые с прошлой ночи остался наедине с маркезой. Она откинула чёрную вуаль, что надевала в церковь, и её мягкие волосы были непокрыты. Каких-то двенадцать часов назад его руки ласкали эти волосы и разбросали шпильки по полу беседки…

Но её мысли были очень далеко от той ночи.

- Гримани прав, синьор Кестрель. Вы не задали синьору Флетчеру и синьору Сент-Карру ни одного вопроса.

Джулиан заметил, как формально она обратилась к нему и принял ту же холодную, уравновешенную манеру.

- Я мало что мог добавить к допросу Гримани и многое бы упустил.

- Я не понимаю.

- Некоторые люди, маркеза, поверят другу куда больше, чем откроют под нажимом врага. Сейчас Флетчер и Сент-Карр считают меня союзником против Гримани. Зачем мне развеивать эти представления?

- О, теперь я понимаю, - её лицо просветлело. – Джулиано, мне стоило доверять вам, - она протянула ему руку. – Вы простите меня?

Он взял её руку, но лишь для того, чтобы склониться над ней и отпустить.

- Мне кажется, маркеза, ваше отношение ко мне расцветает и увядает по мере того, насколько полезным вы меня находите.

- Мы же согласились, что убийство Лодовико нужно раскрыть прежде чем говорить о чём-то другом. Почему же я не должна радоваться, если разгадка становится ближе?

Кестрель всмотрелся в её лицо. Он хотел верить в эти слова.

- Убийство может раскрыть быстрее, чем мы думаем… Или, по крайней мере, расследование может принять решающий оборот. С тех пор, как появился тот жандарм, Гримани улыбался как паук, что доплетает свою паутину. Он вытащил козырь и ждёт возможности сыграть его.

Секрет Гримани раскрылся лишь вечером. Гости виллы рано поужинали. Франческа и Валериано пошли гулять в саду, как они часто делали, а де ла Марк, будто бросая комиссарио вызов, ушёл, не объяснив куда. Остальные пили кофе на террасе. Заходящее солнца бросало золотые лучи на озеро и оставляло длинные тени на мраморном полу и перилах.

Деревенские, отошедшие от празднований прошлой ночи, были на озере, наслаждаясь остатками этого яркого, солнечного воскресенья. Внезапно появилась большая лодка, что пробилась через эскадру лениво дрейфующих судёнышек. Она явно направлялась к вилле и везла на борту нескольких жандармов.

Гримани встал и принялся наблюдать за лодкой, пронзая её взглядом. Наконец, один из жандармов подвинулся, и стало ясно, что в лодке везут женщину. Гримани удовлетворённо выдохнул.

- Теперь вы увидите, как ускорится расследование. Мои люди отыскали Лючию Ланди.

Глава 24

Беатриче, Карло, Джулиан, МакГрегор и Гримани поспешили к перилам, чтобы увидеть девушку – быть может, единственного человека на всём свете, что мог узнать Орфео в лицо. Эта была женщина около двадцати лет, в голубой юбке, белой блузе и голубом корсаже с красными шнурами. У неё были тёмные волосы, а кожа – гладкая и загорелая. Гордо поднятая голова и серебряные шпильки в прическе делали её похожей на пленённую королеву.

Её глаза скользили от одного человека у перил к другому. Дольше всего Лючия смотрела на Джулиана, а потом что-то спросила у других людей в лодке. Кормчий, старый лодочник, что уже возил гостей на виллу, наклонился к ней и что-то сказал, ткнув пальцем в сторону Кестреля. Она снова метнула на Джулиана взгляд, а её лицо окаменело.