Дьявол в музыке (ЛП)

- Эрнесто рассказывал вам об анонимной посылке, что оставили для маркеза Лодовико у ворот замка?

- Да. Он сказал Беатриче и мне. Ни я, ни она не представляем, откуда она могла прийти и что в ней было.

Джулиан прижал платок к носу и чихнул.

- Если бы маркез Лодовико перед смертью писал музыку, вы бы об этом знали?

- Нет. Почему вы спрашиваете?

- Эрнесто думает, что он писал.

- Я помню, что Лодовико пытался писать музыку, когда мы были молоды, но у него не было никакого таланта. Он горько разочаровался. Я никогда не слышал, чтобы он возвращался к этому творчеству.

- Возможно, что-то могло найтись в его бумагах.

- Я не знаю. Я просматривал лишь его юридические документы – акты, договоры и так далее. Письма и частные документы я запечатал и отдал Ринальдо, - Карло нахмурил брови. – Вы думаете, там было что-то важное?

- Это оборванная ниточка – в расследовании они доставляют мне столько же неприятностей, сколько на фраке, - Джулиан задумчиво посмотрел на Карло, - Синьор граф, кто по-вашему убил Лодовико?

- Орфео – очевидный подозреваемый. Но я всегда испытывал привязанность к обречённым, потому ловлю себя на том, что сочувствую ему.

В комнату ворвался лакей.

- Ваше сиятельство, её светлость послала меня сказать вам и синьору Кестрелю скорее идти к ней!

- Спокойно, мой мальчик! – ответил Карло. – Что случилось?

- Приехал комиссарио Гримани, ваше сиятельство. И он мрачный как туча!

Глава 12

Комиссарио Гримани не стал тратить времени на вежливости. Он стремительно вошёл в гостиную и, не обратив внимания на Карло и Джулиана, приблизился к дивану, где сидела маркеза. Поприветствовав её кратчайшим из возможных поклонов, он отчеканил:

- Насколько я понимаю, маэстро Донати остановился здесь.

- Какое удовольствие видеть вас, синьор комиссарио. Да, маэстро Донати мой гость.

- Почему вы не сообщили мне?

- Мой дорогой комиссарио, было бы оскорбительным уведомлять вас о том, что вы и сами могли и должны были узнать. Позвольте познакомить вас с моим другом синьором Кестрелем.

Гримани окинул Кестреля пренебрежительным взглядом – его глаза были холодны и бесцветны, как лёд. Комиссарио оказался жилист и худощав. У него была узкая голова, тонкие губы, а прямые каштановые волосы росли очень ровно. Джулиан подумал, что они не посмели бы вести себя иначе.

- Рад знакомству, синьор комиссарио, - сказал Джулиан.

Гримани был неприятно удивлён – вероятно, не ожидал, что англичанин бегло говорит по-милански.

- Маркеза Мальвецци писала мне о вас. Вы взялись за это дело, потому что думаете, что превосходите всю миланскую полицию?

- Ни в коем случае. Но поскольку ваш подозреваемый – англичанин, моя помощь могла бы пригодится.

- Что именно вы предлагаете?

Джулиан изложил свой план – изучить виллу и окрестности, расспросить всех, кто был в ссоре с Лодовико Мальвецци незадолго до его смерти, или выиграл от неё. Гримани слушал с возрастающим нетерпением.

- Столь обширное расследование – пустая трата времени, - сказал он, - и просто оскорбительно для семьи и друзей маркезы. Мы знаем, что в ночь убийства неразумный молодой человек оставался с маркезом Лодовико почти один на один, а потом сбежал. Я полагаю, вы защищаете Орфео потому что он англичанин?

Джулиан пожал плечами.

- Среди англичан рождается не меньше висельников, чем среди других народов. Но Орфео ничего не выиграл от смерти маркеза и немало потерял. Одним выстрелом он превратил себя из многообещающего протеже могущественного и влиятельного покровителя в беглеца, что не может появляться на людях, не рискуя выдать себя, и которого повесят, если сумеют поймать.

- Это было преступление на почве страсти или политики, - отрезал Гримани. – Ваши рассуждения с этим не согласуются. – Он повернулся к маркезе. - Когда вы собираетесь на озеро Комо?

- Утром в пятницу, - отозвалась та.

- Позвольте мне присоединиться. Я хотел бы осмотреть виллу и беседку, а также обсудить преступление с местными чиновниками, что расследовали его тогда. И хотя я считаю, что намерения синьора Кестреля легкомысленными и ненадёжными, они убеждают меня, что он сможет найти полезные мне доказательства, и я не могу рисковать пропустить или утратить их.

- Но мой дорогой комиссарио, - возразила маркеза, - я никогда себе не прощу, если наши легкомысленные и ненадёжные занятия отвлекут вас от серьёзных дел в Милане.

- Сейчас меня здесь ничто не держит, ваша светлость. Я послал своих людей разыскивать Лючию Ланди и Антонио Фарезе, и их доклады найдут меня на вилле так же легко, как в Милане. Это дело решённое. Если у вас есть возражения, вы можете обсудить это с генеральным директором полиции. А теперь я бы хотел расспросить маэстро Донати. Будьте добры послать за ним.

- Ваше очарование озаряет всё вокруг, синьор комиссарио, - маркеза взглянула на деверя, что стоял, опёршись о каминную полку, сложив руки и глядя на Гримани с нескрываемой неприязнью. – Карло, ты позвонишь?

Карло поклонился, показывая, что выполняет её просьбу, а не приказ комиссарио. Он позвонил; появился лакей, и маркеза велела ему позвать маэстро Донати.