Дьявол в руинах

— Вайолет может с этим помочь. Она имеет власть над своим отцом. — Он потирает затылок, уже с ужасом представляя, как обратится с этой просьбой к своей жене. — Я посмотрю, что можно сделать в этом отношении. Но ты же знаешь, что этот контракт заключает не Сальваторе. Ты это знаешь.

Да. Кассатто хочет, чтобы этот союз был заключен. Его дочь — его единственная наследница и шахматная фигура — все, что у него есть для развития империи. Сальваторе — слабый, немощный дон. Это факт. Кассатто стремится к доминированию в организации, и брак — лишь один из его ходов на доске.

Кассатто доказал, что, когда он хочет захватить синдикат и его территорию, он сделает это с помощью брака или войны. Для него любовь и война — одно и то же. Он не остановится на простом союзе.

Люциан должен видеть войну на горизонте.

— Это касается не только меня, Люциан. Если Кассатто вступит в союз с Коза Нострой, то это лишь вопрос времени, когда он захочет полностью захватить их территорию. Мир между Ндрангетой и Коза Нострой носит временный характер. Он не продлится долго.

Он медленно кивает, всерьез взвешивая эту реальность.

— И, если этот день наступит, мы будем готовы. Мы не можем развязать войну на пустом месте, Ник. Даже ради твоей Елены Троянской, потому что мы оба знаем, что это закончилось трагедией. Тебе нужно набраться терпения. — Я киваю, но ничего не говорю. Я уже все решил.

О планах Кассатто объединить свою империю с Коза Ностра, он знает уже больше двух дней, и каждый раз в моем присутствии ему не удавалось поставить меня в известность.

Пусть я всего лишь мелкий клановый чиновник, но я все еще претендую на территорию Венеты. Неуважение Кассатто — это, образно говоря, нож в спину. Было бы менее неуважительно, если бы он действительно ударил меня ножом и наблюдал, как я истекаю кровью на дорогих итальянских плитах моей матери.

Мои мысли метались, размышляя о его намерениях. Либо он планировал держать меня в неведении как можно дольше, чтобы избежать конфликта, либо он думал, что ему никогда не придется мне рассказывать.

Внезапно я начинаю внимательно следить за окружающей обстановкой, улавливая каждый заметный звук на террасе. Ночь, когда все синдикаты собрались под одной крышей, — прекрасная возможность убрать меня.

— Одна неделя, — говорю я Люциану. — Я даю тебе неделю на то, чтобы Сальваторе аннулировал брачный контракт. После этого у меня не останется выбора, кроме как действовать.

— Тогда я прикрою тебя, — говорит он. — Ты знаешь, что я это сделаю. Но я надеюсь, что ты используешь это время, чтобы все обдумать. У меня на подходе сын. Я хочу мира, Ник. И мне совсем не нравится мысль о том, чтобы расстраивать свою беременную жену.

Люциан, возможно, считает, что это противоречие можно уладить без происшествий, он жаждет мирных дней, но это не тот кровожадный мир алчности и власти, в котором мы живем.

Я киваю в знак согласия. Люциан не питает лояльности к Сальваторе, с тем же успехом он мог бы отрубить его голову за те злодеяния, которые Коза Ностра совершила против его семьи, поэтому он не станет препятствовать мне в устранении дона из этого мира. Но, несмотря на гнев, пылающий в душе, я не хочу причинять Вайолет вред, убивая ее отца.

— Боже, Ник. Тебя ждет долгая и изнурительная игра в «ударь крота», — говорит Люциан, и на его губах появляется дьявольская улыбка.

— Если мне придется убить каждого дона на восточном побережье, — бесстыдно пожимаю плечами, — я так и поступлю. — Люциан качает головой, но в его бледно-голубых глазах я вижу отблеск уважения. Возможно, мой друг еще не жаждет спокойных дней.

— Держись подальше от неприятностей, — говорит Люциан, хлопая меня по плечу. — Скоро мы снова поговорим.

Пока Люциан удаляется в бальный зал, чтобы присоединиться к своей жене, я ищу Брию, ее кроваво-красное платье зовет меня, манит, как сирена в темном и бурном море.

Есть и другой вариант расторгнуть брачный контракт — тот, на который монстр внутри моей головы рычит, дребезжа прутьями своей клетки.

Я могу погубить ее.

Один-единственный поступок может аннулировать контракт.

Один-единственный поступок отложил бы любой брак с Брией на неопределенное время.

Бриа будет страдать. Она будет наказана. Ее репутация будет разрушена.

Я боролся со своей природой все это время, чтобы никогда не причинять ей боль, но все мое тело требует, чтобы я ворвался в бальный зал, перекинул ее через плечо, оттащил в винный погреб и подверг ее ужасам моего мира, чтобы позволить чудовищу пировать и купаться в ее девственной крови.

Я облизываю губы, жадно наблюдая за ней. Мысль о том, чтобы овладеть ею, разрастается в навязчивую заразу, пуская корни в моей извращенной душе.

Глава 5

О ЖАЖДУЩЕЕ СЕРДЦЕ, О ПОТЕРЯННЫХ ЦВЕТАХ

Брианна

В пять лет мне сказали, что я не буду ходить в школу. Первую половину жизни я занималась дома с репетиторами и мамой, но образование продвигалось вперед.