Дьявольские наслаждения

Взгляд остановился на ее грациозной фигуре у окна городского дома Хита Боскасла. Хотя видел он все словно в тумане, но разглядел золотистые волосы, аккуратно уложенные на тонкой шее. Эйдриан приподнял голову, намереваясь поговорить с ней, но острая боль пронзила затылок и отдалась в задних зубах. Она обернулась и посмотрела на него.

– Черт, – произнес он. – Адская боль.

– Он очнулся, – сказала она кому-то, стоявшему справа от нее. – Приведи врача – он внизу.

Через минуту у постели Эйдриана появился бесцеремонный седобородый шотландец, который не очень уверенно заявил:

– Утром ему, возможно, станет лучше.

– Слава Богу. – Голос Эммы раздался с другой стороны кровати.

– Но может, и не станет, – уточнил лекарь.

– Как же это определить? – испуганно спросила Эмма.

– Никак, – утешил ее шотландец. – В этом-то и заключается сложность медицины.

Эмма подошла поближе. Эйдриан сразу узнал ее по едва уловимому сладкому запаху: так соблазнительно пахнут розы после дождя. Для него сложность заключалась не в медицине, а в том, что ему приходится скрывать, что он околдован женщиной, стоявшей у кровати. Пусть у него болит голова, но остальные-то части тела, кажется, работают нормально.

– По-моему, он приходит в себя, – сказал врач. – Вы можете назвать нам свое имя? – спросил он, раздельно произнося каждое слово, как будто говорил с ребенком.

Эйдриан сложил руки на груди и сел.

– Царь Тутанхамон, – ответил он.

– Да с ним все хорошо, – усмехнулся Хит.

– Мне так не кажется, – заявила Эмма, посмотрев на Эйдриана, который поймал ее взгляд.

– После такого удара по голове он вообще может не стать прежним, – с серьезным видом сказал врач.

– А каким я стану? – поинтересовался Эйдриан.

– Милорд, если у вас трещина в черепе, то это дело не шуточное. Может быть, кровоизлияние в мозг с длительными последствиями.

Эмма озабоченно нахмурилась:

– Что мы должны делать?

– Пусть полежит, – сказал врач. – Дайте ему лекарство, если, конечно, он пожелает его принять. По-моему, он своевольный и упрямый.

– Давайте вашу проклятую микстуру, – сердито произнес Эйдриан. – И я вернусь в гостиницу… – Он скорчил рожу, когда горничная поднесла к его губам ложку с пенящейся коричневой жидкостью.

– После этой микстуры вы никуда не пойдете, – заметила Эмма.

– Если он не захочет лежать, то свяжите его, – сказал врач, обращаясь к Хиту и Эмме. – И ограничьте чрезмерные разговоры.

– Тогда почему, черт возьми, все кругом не замолчат? – возмутился Эйдриан, опускаясь на подушки.

– Задерните шторы. На голову – компресс. Я пропишу ему стрихнин.

– Стрихнин? – удивилась Эмма, глядя на Эйдриана. – Зачем?

– Это укрепляющее средство. – Пояснил медик. – И оно также устраняет запоры. Дайте ему легкое снотворное, если он станет буянить.

Эйдриан фыркнул.

– Хватит суетиться вокруг меня, словно я больная тетушка.

Эмма искоса посмотрела на него, и их глаза встретились. Он перевел взгляд на ее приоткрытые губы.

Лекарь нагнулся и осторожно пощупал Эйдриану голову.

– Больно?

– Конечно, больно, идиот.

– Вы можете описать, как именно?

– Да, могу. Болевые ощущения в черепной коробке. И уберите свои корявые пальцы.

– Он возбужден, – мрачно заключил лекарь.

Эйдриан взглянул на Эмму:

– Только она может касаться моей головы.

Она может касаться его в любых местах, где ей захочется, но он не настолько тронулся рассудком, чтобы громко об этом заявить.

Врач озабоченно вздохнул.

– Ему необходима нюхательная соль и крепкое шотландское виски. У него, судя по всему, помутилось в голове, шок все-таки.

Эйдриан мысленно расхохотался. Помутилось в голове? У него просто болит голова. Он с трудом скосил глаза на Эмму Боскасл. Какая у нее изящная фигура! Он уже забыл, когда кто-нибудь волновался за него, а это так приятно.

– Виски я выпью, – устало произнес он.

– Я также рекомендую горчичные припарки на пятки и на живот, – сказал лекарь.

– На задницу, – пробурчал Эйдриан, успев бросить еще один взгляд на Эмму, прежде чем глаза у него закрылись.

– Туда тоже можно поставить, – сухо ответил лекарь, – хотя вашу голову это не вылечит.

Бесконфликтная жизнь уважаемой особы, которую Эмма надеялась вести и дальше, неожиданно начала рушиться. Теперь слухи о том, что произошло сегодня на свадьбе мисс Маршалл, расползутся не только по светским салонам, где обожают пересуды, но и по всему Лондону.

Драка. Лакей ударил по голове чиппендейловским креслом наследника герцога. Она представила, что будут говорить.

Эмма не снимала с себя вину за то, что ошиблась в сэре Уильяме, и сплетни по этому поводу она переживет. Но, как основательница академии для юных леди, она показала плохой пример. И не важно, что лично она не совершила ничего предосудительного – настоящая светская дама не допустит, чтобы ее застали в неприятной ситуации. Разве она не поняла, едва увидев обаятельного лорда Вулвертона, что от него исходят силы притягательные, но неблагопристойные? Это еще раз доказывает, что следует прислушиваться к внутреннему голосу.