Дьявольские шутки

Летиция сняла с себя цепочку, похожую на ту, что дала ему Ханна, и вытянула руку вперёд, немного опустив. В земле образовался проход, уходящий глубоко под землю.

— Скорее всего, как только мы спустимся, заклинание Ханны и Монро сойдёт на нет, — предостерегающе начала Летиция. — У нас будет немного времени, пока они сообразят, кто ступил на их территорию, где конкретно мы находимся и зачем пришли. Если хоть где-то помедлите — живыми нам отсюда не выбраться. Всё понятно?

Никто не ответил, но молчание послужило их согласием. Один за другим они спускались по тёмной каменной лестнице в непроглядную тьму.

Как и предупреждала Летиция, едва они перешагнули последнюю ступеньку, послышалось пять щелчков. Невидимые нити, скрывающие их от Маледиктов, испарились. На ходу Летиция передала карту Монро.

Она точно знала, куда идти, кто мог повстречаться им на пути и чем все могло обернуться. А ещё она не собиралась…

— Ему повезло с тобой, — прошептала Ханна, поравнявшись с Летицией.

— О чем ты? — не поняла Летиция.

Она нахмурилась и резко свернула направо. Монро позади что-то пискнул, Грэм выругался громче, чем следовало, а Лерт устало и протяжно выдохнул.

— Ни звука, — злобно прошипела Летиция, даже не обернувшись, и никто не посмел ей возражать.

Она уже чувствовала, как невидимые потоки магии задвигались быстрее в поисках тех, кого она сюда привела. Почувствовали это и Ханна с Монро.

Подземелья Маледиктуса были действительно гигантскими. Едва ли без посторонней помощи кто-то мог разобраться в многочисленных поворотах, дверях и ходах.

Он появился перед ними неожиданно, возникнув из сгустка чёрного тумана.

Кёртис Нивен лёгким движением руки скинул с себя чёрный плащ, который в битве мог помешать. Тёмные глаза смотрели с хищным прищуром, и от одного его взгляда можно было вмиг замерзнуть — настолько он был заледенелым. Летиция даже бровью не повела. Её каменное выражение лица оставалось неизменным. У Ханны черты лица ожесточились. Обе девушки приготовились к бойне. Старший помощник капитана Рагиро Савьера и одна из сильнейших ведьм во всем мире.

— Кажется, ты не хотела сражаться, — одними губами прошептала Ханна.

— Не хотела, — согласилась Летиция, но больше ничего не сказала. Девушки поняли друг друга без слов.

Летиция не любила Рагиро. Она вообще очень давно никого не любила, но на удивление дорожила теми отношениями, которые выстроились за годы работы с капитаном. Поэтому в ту секунду она стояла там, где должна была.

— Милая Летиция, неужели и ты решила предать нашего господина? — прошипел Кёртис.

Бледные губы изгибались в неприятной ухмылке, непредвещавшей ничего хорошего, а глаза светились гневом. Кёртис Нивен сам по себе был истинным воплощением гнева, и весь внешний вид Маледикта говорил о том, чтобы никто не рисковал его злить.

Вопрос Палача остался без ответа. Эйлерт и Грэм, стоящие позади магов и Летиции, не решались вступать в диалог, потому что в честном бою один на один у обоих не было ни шанса победить. Монро аккуратно втиснулся между девушками и выглядел он крайне нелепо рядом с воинственно настроенными Ханной и Летицией.

— С картой разберешься? — быстро бросила Летиция, обращаясь к Монро. Тот незамедлительно кивнул. — Мы с Ханной остаёмся здесь, — и она одарила многозначительным взглядом сначала Монро, потом — Ханну, намекая им обоим, что одна она точно не справится против Кёртиса, но и всем троим оставаться здесь нельзя.

Монро махнул рукой Эйлерту и Грэму.

— Ханна? — прежде чем уйти, позвал ведьму Грэм.

Гадалка обернулась на его голос, и ему показалось, что она самая красивая женщина во всем мире. Ханна одними губами прошептала: «идите», сжала руки в кулаки, и Эйлерт с Грэмом заметили тонкие чёрные нити, исходившие от её рук.

Летиция вытащила из-за пазухи револьвер и прицелилась в Кёртиса. Мужчина нагло и громко рассмеялся.

— Пусть идут, — сквозь непрекращающийся смех проговорил Палач. — Всё равно живыми им не выйти. Как и вам, мои прелестные дамы.

Это было последним, что услышали Эйлерт, Грэм и Монро, сворачивая в очередной тёмный коридор.

Они отбежали достаточно далеко, чтобы не слышать звуки начавшейся битвы. Монро притормозил, чтобы понять, куда нужно двигаться дальше. Грэм то и дело оборачивался назад и постоянно одёргивал себя: с Ханной всё будет хорошо. Эйлерт не оборачивался вообще, словно забыл о тех, кто так самоотверженно остался позади. Монро успевал только смотреть под ноги и в карту, а потом снова под ноги и настороженным шёпотом говорить, куда сворачивать.

Белая дверь бросилась в глаза сразу же. Она так сильно выделялась на фоне беспроглядного мрака, и складывалось ощущение, что дверь светилась. Все трое разом остановились, и Монро указал пальцем туда, куда они и так смотрели.

Эйлерт первым рванул к ней, но открыть не смог — ручка не поддалась. Он выругался и ещё раз дёрнул за дверную ручку, но без толку. Монро сложил карту, передал Грэму и, приблизившись, коснулся неестественно гладкой поверхности. Провёл ладонью вверх-вниз и быстро проговорил одно слово, которое ни Грэм, ни Эйлерт разобрать не смогли.