Дьявольские возлюбленные 3: Потерянный Эдем (СИ)

— И нас повезут одних?

— Совсем одних нельзя, но я договорился на весь второй этаж. Там будет спокойно. Не переживай, — Руки как человек с виду очень достойный попробовал местный чай, промолчал, оставив серо-белую чашку, и принялся ждать.

— Тебе бы больше подошла Англия, — улыбнулась Юи. — Там должен быть хороший чай. И общество там иное. Здешние люди забавные…

— Это средний класс, нищие и эмигранты. Для тех, кто видел иной мир, они могут показаться смешными. Копошатся тут как муравью с раннего утра и до ночи. Вечером ты увидишь другую сторону этого города, а пока… Пока наш автобус на подходе, — Муками протянул жене руку и, подсобив ей, повёл к автобусной остановке.

Подъехал красно-коричневый наполовину деревянный, а наполовину железный автобус. Он посигналил, словно прогоготал, и кондуктор в мягкой серой кепке выдал Руки билетов на всех пассажиров второго этажа.

Эта поездка показала Юи город таким, каким он был. Шумным, невероятно быстрым. Все куда-то спешили, что-то делали, играли на музыкальных инструментах, курили странные самодельные сигареты, продавали те же, а где-то ещё более нелепые вещи, которые уже успела увидеть Комори. Театры играли красками от ляписных афиш. В телегах и возле них, толкались цветные и сильно загорелые эмигранты. Мужчины в соломенных шляпах поливали цветы из металлических леек, а интересные дамы с круглыми зонтиками совершали прогулки по пешеходным дорожкам. Нью-Йорк был город рабочих. Здесь работали все! Инвалиды, дети, старцы и те, кому в силу возраста полагается работать, а некоторым делать бизнес.

— Этот город привлекает своей энергетикой, — сказала Юи, когда поездка закончилась, и Руки помог ей покинуть автобус. — Здесь она невероятная. Ногам словно хочется куда-то бежать и делать, делать, пока есть силы.

— Прекрасно, что ты полна сил. Я знаю одно занятие, для которого они тебе очень понадобятся, — шепнул он, видя уже гостиницу.

— Я не имела в виду это… — Комори зардела да так, что в холле у них поинтересовались не стало ли их гостье дурно.

— С ней всё хорошо. Жарко сегодня, — Руки отвёл подозрения и сопроводил до лифта. — Я бы хотел принять ванну. Вечером так же может быть немного пыльно, но зрелище стоит того. Ты со мной?

— Непременно, я уже подобрала платье на вечер, — кивнула ему Комори.

— Я не о том… — он незаметно наклонился над ней, поглядывая в спину лифтёра. — Это наш месяц… Желаешь воду погорячее или попрохладнее?

«Совсем холодную!» — закричала Юи в душе. От томных слов Руки в корсете становилось тесно.

— Оставлю выбор тебе, — смогла сказать она.

— Тогда я выберу самую благоприятную температуру. Ты не разочаруешься…

«Не сомневаюсь в этом ни на секунду…» — Комори прикрыла глаза и, дрожа раньше времени, вновь шагнула в пытливую неизвестность.

***

Вечером, часам к четырём, на огороженном заборами стадионе, начались гонки на короткие дистанции.

Поставили шатры, заполнили трибуны, и сделавшие ставки зрители, замахали тревожно буклетами и веерами.

Руки оказался прав. Общество собралось здесь немного другое. Дети бизнесменов, их потихоньку умирающие от жары жёны, газетчики и прочие более или менее приличные личности, которых можно было отнести к среднему и высшему классу.

Муками устроились на трибунах. Тамошние места предполагались для людей обеспеченных, пыльные же шатры отводились для более низких по классу любителей спорта.

— Ты выбрала, на кого будешь ставить? — Руки адресовал свой вопрос Юи.

— Да, на того, под номером три… — Комори растерялась и в немалой степени смутилась. Просьба, с одной стороны, веяла постыдным грехом, а с другой, она боялась проигрыша. Меньше всего ей хотелось разочаровывать мужа.

— Хорошо…

— Ты не стал делать ставки? — Юма подошёл к Руки поближе и посмотрел, как он берёт у кассира талон взамен на деньги.

— Я принял во внимание твой совет, — сказал он. — И дал сделать это ей.

— Правильное решение! — Юма хлопнул его по плечу и пошёл с Азусой к креслам.

— Держи, — Руки передал Комори её талон со сделанной ставкой.

— Ну посмотрим, какое оно было правильное! — Коу атаковал молодых из-за спины и весело сунул Юи свой талон. — Мой автомобиль придёт первым! У меня предчувствие! Вот увидите! Убери эту бумажку к своей, я позже заберу…

— Убери, — Руки позволил, дабы не начинать споров. — Он сегодня ведёт себя бестактно. Не на всех энергетика Нью-Йорка оказывает положительное влияние.

Юи лишь ужаснулась от той положительности, о которой говорил Руки, ведь две вылазки в город и обе закончились в его крепких объятиях, причём если тогда она не возражала, то, сейчас вспоминая, пугалась оттого, что так легко соглашается на все его соблазны.

Гонка началась с громкого выстрела. Десять участников стартовали, и в воздух поднялась красноватая пыль. Основная полоса изгибалась, но не так круто, как на современных гонках и, кроме того, в открытых кабинах автомобилей сидело по три человека: водитель, джентльмен и его леди.

— Это так странно, — сказала Юи. — И одновременно мило. Гонки превратились в семейное занятие.