Дьявольские возлюбленные 3: Потерянный Эдем (СИ)

— И тебе не следует говорить, — в том же холодном и умученном тоне сказал вампир. — Пусть винит меня, если хочешь, и ты кори меня, но не омрачай достоинство своего брата, это дорого тебе обойдётся, — предупредил Муками и подал результат своего непростого решения.

— Никогда бы не подумал, что ты будешь прикрывать моего старшего брата, давать советы мне и так просто отпустишь её, — принял Шин сей документ и молча убрал во внутренний карман.

— Ради тех, кого мы любим, можно пойти и не на такое, — серьёзно сказал Руки, и Шин покинул его дом.

Основатель не получил чего хотел: расплаты, справедливости и покоя для незаслуженно обиженной девушки, однако, как и у других участников этой невидимой войны, права на выбор, желания и месть у него не было.

***

После ухода основателя дом Муками вновь окутала мёртвая тишина, и Руки остался наедине с собственными мыслями.

«Почему они никак не могут понять, что я проиграл?.. — убивался вампир за своим столом, глотая все прелести семейной жизни. — Нет ничего, что я могу противопоставить Карле. Его связь с предками сильнее, чем есть у кого-либо из нас. И если он решил, что Юи продолжит его род, то она его продолжит. Я здесь бессилен!» — говорил себе Руки, но сердце продолжало болеть, а ещё голос, который звучал в его голове с самого утра, измывался над ним.

— Ева… — громыхал знакомый голос и повелевал. — Ева пробудилась, ты должен продолжить начатое, — твердили ему, а Руки отмахивался всеми силами.

— Более я ничего тебе не должен! — начал он говорить вслух. — Я убил тебя! Убил, как и обещал! Оставь меня в покое!

— Адам обязан дать начало новой жизни, — вновь звучал этот утробный голос в голове, и в глазах до боли темнело.

— Я не Адам! Я бы не смог пробудить Еву, не будь у меня знаний, которые передал мне ты! — нервно поднялся вампир, но его запал быстро пропал. — Я бесполезен! Бесполезен… — упал Руки на колени перед столом и замолчал.

— Ева пробудилась благодаря тебе, продолжи свой путь, — приказывал голос Карлхайнца где-то внутри его.

— Я не стану вредить Юи! — продолжал сопротивляться обращённый вампир. — Она всегда будет только моей Евой, но я не послушаю тебя, ты мёртв, а она жива и будет жить.

— Ты связан со мной кровью, — сделался голос мрачным и враждебным. — Ты не сможешь уйти от кровавой клятвы. Исполни свой долг или я заберу назад то, что передал тебе! — услышал Руки и широко открыл серые глаза.

— А! — схватился он за грудь и упал на ковёр животом. — Не может быть… — пополз вампир к двери, и кровавая дорожка потянулась за ним. Свежая кровь начала впитываться в ковёр и источать тяжёлый металлический запах. Раны, что он получил когда-то в приюте открылись, да так, будто это было только вчера. — Ты не посмеешь… — тяжело дышал вампир, играя мышцами на лице от боли. — Не позволю! — сделал он рывок и перевернулся на спину. И тут его глаза, как безумные, распахнулись. Животный крик разнёсся на всё поместье. Одно неверное движение, и раскалённое железо вновь поразило его, оставляя красные прижжённые крылья, которые навеки останутся с ним.

— Руки? — влетел в его кабинет Юма и в шоке замер. Его старший брат лежал в крови, корчился на спине и что-то бредил. Красная полоса на ковре тянулась от самого окна, где стоял стол, и лишь тяжёлый хрип Руки заставил его опомниться.

— Помоги… — прошептал он, когда смог перевернуться на живот и протянуть дрожащую руку, после чего упал мокрым от пота лицом на ковёр и, потеряв сознание, притих.

***

Погода продолжала портиться: ветер усиливался, тучи сгущались и к ночи, небо осветили кривые молнии. Они просвечивали сквозь толщи серо-фиолетовых облаков и невольно пугали Комори.

С уходом Шина девушка осталась одна. В огромном поместье основателей пахло сыростью, а гром пробирался в пустые коридоры и потряхивал дорогие фарфоровые вазы. Что ей было делать в этом доме? С кем поговорить и ради кого жить? Последние два дня она не так часто задумывалась об этих вопросах, но периодически, когда младший Тсукинами приходил её проведать и поддержать, ей приходилось подумать об этом.

— Сестрёнка, — вернулся Шин домой и первым делом пошёл навестить Юи, — я вхожу, — предупредил он. Для него такая вежливость была настоящим прогрессом, по крайней мере, Карла такое бы точно отметил, ведь его младший брат отродясь не стучал в дверь, хорошо, если вообще замечал её. — Ты до сих пор не выходила? — подошёл он к кровати, на которой лежала Юи, присел и виновато вздохнул. Он надеялся приволочь Руки к её ногам, а получилось, что приполз сам. — Давай поговорим, — предложил рыжеволосый и даже натянул глуповатую улыбку, ему было стыдно за плохие новости, поэтому говорить об этом он не желал, но больше всего его беспокоил один вопрос — чего он забыл? Весь день основатель ходил как пришибленный. Он что-то позабыл, но никак не мог вспомнить, что именно.