Дьявольский коктейль

Конрад сказал, что они зайдут ко мне выпить рюмочку перед ленчем. Ивен, похоже, переполнен идеями по поводу своего нового фильма. Эка невидаль! А когда он бывал не переполнен идеями?

Последним позвонил Аркнольд:

- Слушайте, мистер Линкольн. Это насчет лошадей миссис Кейвси. Они… Ну, в общем… - Он замялся и умолк.

Я выждал некоторое время, полагая, что он снова заговорит, и, не дождавшись, сказал:

- Я буду в гостинице все утро. Хотите - заезжайте.

Он засопел в трубку. Потом сказал:

- Может быть. Может, и стоит. Ладно. Около одиннадцати - мне еще нужно посмотреть, как тренируют лошадей.

- До встречи, - сказал я.

Жаркое солнце, синее небо.

Я спустился вниз и уселся на террасе пить кофе и читать газету. Колонки были полны местных новостей, предполагающих знание подробностей, которых я не знал. Все равно что смотреть кино с середины.

В Йоханнесбурге совершено убийство. Труп обнаружен два дня назад с обмотанной вокруг шеи проволокой…

Меня пробрала дрожь. Я отложил газету. Да никто меня не пытается убить! Чушь все это! Отчего же при известии о том, что кого-то убили, у меня волосы встали дыбом? Тревога отменяется, но вот кто бы объяснил это моему подсознанию?

- Доброе утречко! - пропел у меня над ухом звонкий девичий голос. - А что вы делаете?

- Цветочками любуюсь.

Салли уселась напротив, улыбаясь во весь рот.

- А я сюда приехала в теннис играть!

На ней было коротенькое белое платьице, белые носочки, белые туфли, а в руках она держала пару ракеток в непромокаемом чехле на «молнии». Черные волосы до плеч перехвачены зеленым обручем. Ее прирожденная уверенность и гордая осанка красноречиво свидетельствовали о богатстве ее отца.

- Кофе хотите?

- Нет, лучше соку, апельсинового.

Я заказал сок.

- Ну как, понравилось вам на золотой шахте? - спросила она, растягивая слова.

- Понравилось, а что? - ответил я, тоже копируя манеру речи Данило.

Салли улыбнулась, наморщив носик.

- Нет, как вы все замечаете, а? Папа говорит, у вас хорошая интуиция, что бы это ни значило.

- Это значит, что я делаю чересчур поспешные выводы.

Салли покачала головой:

- Не-а! Папа, похоже, считает, что это хорошо.

Принесли апельсиновый сок, и Салли отпила немного, позвякивая льдинками в стакане. Длинные черные ресницы, лицо скорее белое, чем румяное. Я, как всегда, подавил в себе печальную мысль, которую всегда внушали мне такие девочки, как Салли: ведь моя дочь, наверное, может вырасти такой же хорошенькой, но такой души, такого блеска в ней не будет…

Салли поставила стакан и принялась озираться вокруг.

- Вы Данило не видели? - спросила она. - Этот свинтус сказал, что будет в десять, а сейчас уже четверть одиннадцатого!

- Он вчера весь день считал деньги, - с серьезным видом сказал я. - Небось переутомился, бедняга!

- Какие деньги? - с подозрением спросила Салли.

Я перессказал ей вчерашний диалог.

Она рассмеялась:

- Ой, он, наверное, просто не может не считать! Вот в субботу на скачках тоже все время что-то подсчитывал. Знаете, как я его называю? Живой компьютер!

Салли отхлебнула еще соку.

- Да, а вы знаете, что он ужасный мот? Представляете, он поставил на одну лошадь десять рандов. Целых десять рандов!

Я подумал, что ван Хурен неплохо воспитал свою дочку, если ставка в десять рандов кажется ей сумасшедшей.

- Да, и, между прочим, лошадь выиграла, - добавила Салли. - Я с ним ходила забирать выигрыш. Двадцать пять рандов, можете себе представить? Данило говорит, он часто выигрывает. Он еще много шутил на этот счет.

- В конце концов все остаются в проигрыше, - заметил я.

- Ой, ну не будьте таким занудой! - надулась девочка. - Вы прямо как папа!

Внезапно в ее глазах мелькнула радость. К нам присоединился Данило: белые шорты, крепкие загорелые ноги, голубая ветровка нараспашку.

- Привет! - жизнерадостно сказал он, обращаясь к нам обоим.

- Привет, - эхом отозвалась очарованная Салли.

Она оставила меня и недопитый сок и ушла с обаятельным мальчиком, как уходили все девушки со времен Евы. Но у отца этой девушки была золотая шахта. Данило уже все подсчитал…

Пришел Аркнольд, и портье направил его в сад. Аркнольд пожал мне руку, уселся, согласился выпить пива. Вдалеке Данило с Салли не слишком прилежно перебрасывали мяч через сетку, все время хохотали.

Аркнольд проследил направление моего взгляда, узнал Данило и нахмурился. Видно было, что он в нерешительности.

- Я не знал, что Данило будет тут, - сказал он.

- Не волнуйтесь, он вас не услышит.

- Да, но… Слушайте, мистер… Может быть, уйти в дом?

- Как вам угодно, - согласился я.

Мы перебрались в комнату отдыха, но ему и там было не по себе, так что в конце концов мы поднялись в мой номер. Оттуда тоже были видны теннисные корты, зато нас с теннисных кортов увидеть было нельзя.

Аркнольд, как и Конрад, занял большее из двух кресел - видимо, привык считать себя главным. Рубленые черты его лица не отражали тонких эмоциональных нюансов, так что я, как всегда, был не в состоянии понять, о чем он думает.

Общее впечатление - агрессивность, борющаяся с тревогой. А отсюда нерешительность: что делать, нападать или пойти на мировую?