Дьявольский коктейль

Конрад оставил мне радиопередатчик на случай, если я не выдержу. Мне стоило только нажать на кнопку. Но если я это сделаю, вся затея провалится. Если я нажму на кнопку, все ринутся мне на помощь, но Данило увидит, что кругом люди, и даже близко не подъедет.

Лучше бы Конрад мне его не оставлял! Но Ивен настоял на том, что это необходимо. Чтобы они с ван Хуреном и полицейские могли узнать о том, что Данило явился, если они вдруг случайно прозевают его приезд.

Один звонок будет означать, что Данило тут.

Два звонка - что он уехал.

А если прозвучит серия коротких звонков, они тут же явятся, чтобы освободить меня.

Я решил, что подожду еще десять минут и плюну на все это. Потом решил подождать еще десять минут. И еще десять.

Десять минут потерпеть всегда можно.

Предупреждающий сигнал Конрада зазвенел у меня над ухом, как оса. Я мгновенно очнулся и приготовился действовать.

Данило подъехал и остановился на том самом месте, где раньше стоял микроавтобус. Я нажал на нужные кнопки и приложил все свое актерское мастерство, чтобы прикинуться умирающим. Мне не пришлось особо напрягаться: теперь я знал, как это бывает на самом деле. Очень кстати появилась пара стервятников. Они покружили, спустились вниз и уселись на соседнем дереве, точно угрюмые анархисты, ожидающие революции. Я посмотрел на них косо. Это окончательно успокоило Данило.

Он открыл дверцу. Сквозь полуопущенные веки я увидел, как он отшатнулся, когда в нос ему ударила жаркая вонь. Это стоило того, чтобы не мыться и не переодеваться. Ничто не говорило о том, что я покидал это место с тех пор, как он оставил меня тут.

Он окинул взглядом мою бессильно откинутую голову, обмякшие руки, босые опухшие ноги. Никаких угрызений совести он не испытывал. Солнце озаряло белокурую голову, окутывая ее золотистым нимбом. Открытый американский юноша, блестящий, холодный и безжалостный, как лед.

Данило наклонился и деловито вырвал бумаги, зажатые у меня между колен. Снял ручку, бросил ее на заднее сиденье машины. Прочитал то, что я написал, от начала до конца.

- Значит, ты догадался… и обо всем написал… - сказал он. - Толковый ты малый, Эд Линкольн, чересчур толковый. Как обидно, что никто никогда этого не прочитает!

Он заглянул в мои полузакрытые глаза, чтобы убедиться, что я вижу и слышу его. Потом достал зажигалку, чиркнул и подпалил уголки листков.

Я слабо дернулся в немом протесте. Это ему понравилось. Он улыбнулся. Перевернул бумажки, сжег их полностью и втоптал пепел в пыль.

- Вот и все! - весело сказал он.

Я издал слабый хрип. Он насторожился.

- От-пус-ти меня…

- Ну уж нет!

Данило сунул руку в карман и достал связку ключей. Позвенел ими.

- Ключи от машины. Ключи от наручников.

Он помахал связкой у меня перед носом.

- Пожалуйста… - прошептал я.

- Нет, приятель. Твоя смерть принесет мне кругленькую сумму. Извини, и все такое. Не могу.

Он сунул ключи в карман, захлопнул дверцу и укатил, ни разу не обернувшись.

«Бедная Нерисса!» - подумал я. Я только надеялся, что она умрет прежде, чем узнает про Данило. Но жизнь не всегда милосердна.

Через некоторое время в зеркале заднего обзора показались четыре машины. Они подъехали и остановились. Микроавтобус Ивена и Конрада. Машина ван Хурена с шофером. Две полицейские машины. Позднее я узнал, что в одной были фотограф и врач, а в другой три офицера полиции - и Данило Кейвси.

Все они высыпали наружу. Народу тут хватило бы на полторы трапезы для самого многочисленного прайда львов. Однако звери благоразумно держались подальше. Данило был куда опаснее любого зверя.

Конрад подбежал и открыл дверцу.

- Ты в порядке, дорогуша? - с тревогой спросил он.

Я кивнул.

- Я же вам говорю, я только что его нашел и как раз ехал за помощью! - громко и возмущенно оправдывался Данило.

- Ага, как же! - проворчал Конрад, доставая свои проволочки.

- У него в кармане - ключи от наручников, - сказал я.

- Что, серьезно? - спросил Конрад.

Убедившись, что я серьезно, он направился к полицейским. После короткого обыска ключи от наручников нашлись, от машины тоже. Мистера Кейвси попросили объяснить, почему, собственно, он уехал прочь, если ключи от свободы мистера Линкольна были у него в кармане?

Мистер Кейвси скривился и отказался отвечать. Он упрямо повторял, что ехал за помощью.

Ивен безмерно наслаждался всем происходящим. Он подошел к дереву, которое выкорчевал слон, и достал из увядающей листвы «Аррифлекс» на треноге.

- Все, что здесь произошло, заснято на пленку, - сообщил он Данило. - Видите провод, идущий к машине? Когда вы подъехали, Линк включил камеру.

Конрад выудил из-под машины свой лучший магнитофон и отцепил от дверной рамы высокочувствительный микрофон.

- Все, что вы говорили, - сказал он с не меньшим удовлетворением, - записывалось. Когда вы приехали, Линк включил запись.

Полицейские достали свои собственные наручники и надели их на Данило. Загорелое лицо Данило сделалось бледно-зеленым.

Квентин ван Хурен подошел к машине и посмотрел на меня. Конрад позабыл принести ключи, чтобы освободить меня. Я все еще сидел на прежнем месте, прикованный к рулю и беспомощный.

Ван Хурен ужаснулся: