Дьявольский костёл (СИ)

— Могу поинтересоваться, как вы заняли данное… положение? И кто был вашим предшественником? — девушка прикрыла глаза, вдыхая чуть дурманящий запах от яблонь. Она знала, кто ранее занимал этот пост, но вот его уход был для всех загадкой, как и откуда взялся нынешний. Сюда уже отправляли детективов, но по возвращении они лишь говорили, что черноволосый патер на своем месте. В конечном итоге, это забылось.

— Разумеется. Патер Адам был моим добрым другом, поэтому я согласился заменить его, когда он решил покинуть эту обитель и отправиться в искупительный поход. Я служил в соседнем городе, но патером стал только здесь. Очаровательное место, — Родан улыбнулся, садясь на стул и отпивая ароматный чай. От бледных пальцев по фарфору заскользили трещинки, словно отростки тьмы. Девушка решила, что ей почудилось, но всё же к своей чашке так и не притронулась, да и на улице было довольно жарко.

— И как вам здесь? Много прихожан?

— Почти весь город. Я рад служить богу в таком живописном месте и помогать таким приятным людям, — трещинки исчезли, он выпил ещё и отставил чашку на блюдце. — Но что именно привело вас сюда? Людям и богу угодна моя работа.

— Но сомневаюсь, что им угодна смерть, ведь самоубийство тяжкий грех, а оно ещё и произошло у дверей костела… все обеспокоены, — девушка посмотрела на ксёндза. — Я здесь для проведения расследования.

— До вас дошли ложные слухи, — Родан снова улыбнулся, но улыбка была похожа скорее на торжество змеи, чем на сожаление. — Никто и никогда не совершал столь тяжкий грех в этом костёле. Поговорите с прихожанами, они живут здесь дольше меня, поэтому их слова развеют ваши сомнения.

— Данный «слух» мы получили от одного из жителей этого города, но потом он попал в психиатрическую лечебницу, где скоропостижно скончался. Сомневаюсь, что такова воля господа. — девушка же совсем не улыбалась, смотря на мужчину сверху вниз. — Но, всё же, опрос населения необходим. Я надеюсь, что вы не будете чинить мне препятствия, падре.

— Вы плохо меня слушали, Ринити, — он мягко улыбнулся, поднимаясь и снова складывая руки. — Я сам предложил вам поговорить с ними.

— Это я услышала. По моим личным наблюдениям, те, кто долго работает с людьми, особенно в религиозной сфере, весьма умело могут управлять людьми, на этом строилась вся человеческая история. Я Вас ни в чём не обвиняю и ни на что не намекаю, — брюнетка тоже улыбнулась, но глаза оставались всё такими же безэмоциональными.

— Тогда я могу только пожелать вам хорошего дня. Если у вас есть чемоданы, Генри занесёт их в вашу новую комнату, — патер проигнорировал слова, только его голубые глаза словно оледенели.

— Благодарю, падре, — девушка невольно сжала сильнее ручку своего небольшого чемоданчика: обычно она нигде не задерживалась дольше, чем на пару дней, потому была налегке и всё носила с собой. — И вам хорошего дня.

Ринити неспешно удалилась, всё также незаметно осматриваясь. Как только она вышла за ворота, ей словно стало легче и даже теплее.

— Что ж, с опроса людей я и начну.

Солнце медленно катилось к закату, в то время как детектив успела опросить несколько семей, но все пели одну и ту же песню о замечательном ксендзе и его светлейшей и чистейшей службе — о суициде никто ничего не знал.

«Да что вы, его от любых напастей сам Господь бережёт! Однажды облезлая собака лаяла на патера и хотела укусить, но захлебнулась кровью в прыжке и упала замертво, не достигнув цели! Видите? Он принесёт нам спасение и ничто его не остановит!»

Эти слова одной пожилой женщины засели у девушки в голове. Почему-то ей становилось всё беспокойнее. Возвращаться в костёл детективу также совершенно не хотелось, но сегодня ей нужно было поговорить ещё с одним человеком и побывать на вечерней службе, куда уже потянулся почти весь город.

Солнце садилось медленно и окрашивало здание в кроваво-алый. Ветер стих, поэтому запах яблонь казался густым киселём, заполнившим город и костёл. Двери были открыты настежь, завлекая, как ловкая ловушка, а изнутри уже слышался церковный хор, теряющийся у первых домов города.

Тенью скользнув внутрь, девушка устроилась в углу, наблюдая за людьми и слушая стройные голоса. Наверное, только ради этого она и приходила в церкви ранее. Ринити крайне неуютно чувствовала себя среди толпы верующих, поскольку она была атеистом, и на то были свои причины… но именно из-за этого она и была здесь — специалист, что не пытался бы искать во всем свет и волю господа. Люди всегда прикрывались верой, чтобы совершать грехи.

Тем временем песнопения завершились, а поющие ранее люди заняли места в первом ряду. Весь зал погрузился в тишину; к трибуне вышел с книгой Родан, открывая нужные страницы и обводя взглядом своих прихожан. Солнце словно поджигало витражи яркими красками, а пятно света в виде ангела падало прямо на трибуну, так что от священника словно расходились по полу чёрные крылья, хотя стекло было белым.

Наконец, над рядами поплыл мягкий низкий голос Родана, к концу слов переходящий на грудное звериное рокотание, но никто этого, кажется, не замечал.