Диббук с Градоначальницкой

Она обнаружила его как раз в двух шагах от закрытой лавки. Это был самый обыкновенный жилой двор — правда, чуть понарядней и не так застроенный трущобами.

Таня вошла внутрь. Коты, сразу несколько, в подъезде и на крыльце, косо посмотрели на нее. Очевидно, она не внушила им опасений, поэтому они не двинулась с места.

Вдруг стукнула, с грохотом открываясь, дверь на первом этаже. Оттуда выглянула старуха в папильотках.

— И шо? — спросила она, постаравшись придавать лицу строгое выражение.

— Доброе утро, — Таня была настроена вежливо. — Вы мне не подскажете… Я ищу бывшую аптеку Хаима Берковича. Где она находилась?

— Так ты вже пришла, — ответила старуха. — Запертую лавку на углу видела? Тамо!

— Она давно закрыта?

— Шо? Аптека или за той холоймес, шо там был?

— Аптека, конечно.

— Как старик помер. Не с того же света ему гешефт открывать? — искренне удивилась старуха.

— Хаим Беркович умер? А как? — начала Таня осторожно.

— Эй, а за шо я буду с тобой откровенничать? — Старуху не так легко было провести. — А вдруг ты из гепеу. И шо я буду с этого иметь?

— Договоримся, если вы его знали, — Таня настороженно смотрела на собеседницу.

— Его-то? — хмыкнула та. — Шоб мине так жить, как за него не знать! Я тут родилась, тут и помру. Берковичи уже въехали, как я за тут жила столько лет!

— Значит, вы многое о них знаете?

— Усё! — Старуха хитро покосилась на нее блестящим глазом. — А шо я буду с того иметь, если тебе расскажу?

— Вот, — Таня вынула из сумочки деньги и показала, — достаточно будет?

Старая, покосившаяся, почти вросшая в землю дверь распахнулась и на пороге появилась старуха, она странно хрюкнула и так быстро выхватила деньги из руки Тани, что та не успела и опомниться. На старухе был длинный, до самого пола, засаленный байковый халат и пуховый платок, перевязанный крест- накрест на груди. Но Таня вдруг подумала, что она на самом деле моложе, чем выглядит.

— Лавку видишь? — Старуха ткнула костлявым пальцем в покосившуюся скамейку под стеной. — Садись, — приказала.

Таня покорно села. Охотничий азарт в ее душе бушевал вовсю. Старуха начала.

— Много годков прошло, как Берковичей уже нет. Двадцать девятый сейчас? Вот, десять лет ровно. Померли они все аккурат в девятнадцатом году.

— Отчего померли? — перебила ее Таня.

— Э, ты не перескакивай, як блоха со сковородки! — возмутилась старуха. — Ты за начало все слушай.

— Говорите, — покорно согласилась Таня.

И старуха начала свой рассказ. По ее словам выходило, что семейство Берковичей пользовалось плохой славой, люди считали Хаима колдуном. Однако аптекарь он был отменный и хорошо разбирался в травах.

Да и человеком был не жадным — с бедняков денег не драл, а соседей лечил вообще за просто так, бесплатно. Может, потому, что был очень богат. А разбогател он на абортах, которые тайком делал всем в Одессе. Причем использовал он травы. А что за травы — никто не знал.

Помогала Берковичу во всем его жена Сара. Именно она присматривала за девушками и разносила снадобья. Вообще у них была большая семья: сам Беркович, его жена Сара и пятеро детей — две дочери и три сына.

Но, по словам любопытной соседки, в семье их была одна очень большая проблема. И этой проблемой стала его старшая дочь Ривка.

Ривке Беркович исполнилось восемнадцать лет, и она была красавицей. И не просто красавицей, но и очень хорошо образованной. Так как у Берковича были деньги, с Ривкой занимались на дому лучшие учителя, отец не скупился на ее образование. И жениха ей подобрали из образованных, все как положено, договорились семьями.

Но мир не видел более своенравного и злобного существа, чем Ривка! С самого детства в ней проявлялись плохие наклонности: она наушничала, подслушивала. А затем принялась воровать. Напрасно Хаим пытался повлиять на свою дочь, даже нещадно порол ее — все безрезультатно: Ривка связалась с уличным бандитом с Молдаванки и ушла из дома в банду.

Правдами и неправдами несчастному Берковичу удалось вернуть старшую дочь домой. Но позор был неслыханный. Впрочем, свадьба расстроилась не из-за поведения Ривки, а из-за того, что ее жених внезапно умер. Говорили, что его кто-то убил. А потом…

Потом случился 1919 год, и в город вошли банды атамана Григорьева. И начались еврейские погромы. Прокатился погром и по Градоначальницкой.

Спрятаться Берковичам было негде — квартира их располагалась здесь же, в доме, за аптекой. Несмотря на то что Хаим как мог помогал соседям — бесплатно лечил и давал лекарства, никто не захотел спрятать его семью. Все в округе боялись его и считали колдуном.