Дидро

Как только не толковали арест Дидро! Эдуард Шерер так, Жозеф Рейнах иначе. Луи Дюкро утверждал, что правительство, возмущенное скабрезностью «Нескромных сокровищ», преследуя их автора, всего-навсего хотело уберечь общество от развращающего влияния романа. Мы между тем знаем, что произведения Кребилиона-сына, Дюкло и им подобных отличались не большей нравственностью, а их авторов не преследовали.

Если прочесть те же документы без предвзятости, не решая задачи с готовым ответом, а мы располагаем еще и другими документами, обнаруженными позже, можно представить себе довольно точно всю историю и предысторию трехмесячного пребывания Дидро в Венсеннском замке. Мало того, мы знаем и то, чего не знал и не мог знать он сам, то есть закулисную сторону дела, хотя, разумеется, многие подробности, прекрасно известные ему, до нас не дошли или дошли как анекдоты, и степень достоверности их не установлена.

Итак, представим себе прекрасное парижское летнее утро 24 июля 1749 года. Надо полагать, так же, как всегда, поют птицы в садах, щебечут дети, зазывают покупателей уличные торговцы. Звонят к мессе у Сент-Этьена-грека и у другого святого, Этьена де Монт, у урсулинок и у Сен-Женевьев.

Семь часов утра. Допоздна работая вчера, Дидро лег на рассвете, поэтому он еще спит.

Его заставляет открыть глаза решительный стук.

— Именем короля, откройте! — кричит кто-то по ту сторону парадной двери.

Дидро набрасывает халат, шлепанцы и, не причесавшись, идет открывать непрошеным посетителям. Несколько субъектов с достаточно мрачными лицами сопровождают метра Адама Филиппа, Мише де Рош-брюна, адвоката парламента, королевского советника, комиссара шателе Парижа.

Комиссар предъявляет подписанный директором парижской полиции генерал-лейтенантом Беррие ордер на обыск и изъятие всех бумаг, которые он, Рошбрюн, сочтет нужным изъять. Некоторые из них, впрочем, в ордере перечислены. Это «Письмо о слепых», «Белая птица», «Философские мысли», «Прогулка скептика».

Дидро тревожно оглядывает штук двадцать папок, в которых хранятся копии статей для «Энциклопедии», и пытается скрыть от взоров комиссара рукописи, разбросанные по столу.

Если бы Дидро не дал для издания это фатальное «Письмо о слепых»! Но он дал. И Рошбрюн прячет в глубоком кармане своего помощника два обнаруженных им экземпляра. Дидро скорее всего этого и не заметил. Иначе он на допросе не стал бы утверждать, что не только не писал этого произведения и не знает, кто его написал, кто его напечатал, но и что не имел у себя ни одного экземпляра его ни до, ни после напечатания.

Зато Дидро очень обрадован тем, что комиссар не трогает статей «Энциклопедии»! Ну и счастливый же у философа характер! Как он быстро успокаивается и даже улыбается мосье Рошбрюну!

Радость, однако, оказывается преждевременной. Комиссар предлагает мосье Дидро одеться. Вот ордер на его арест.

Бедный философ продолжает держаться так, словно ничего неприятного не происходит.

— Не разрешите ли вы мне предупредить жену? — спрашивает он так, словно речь идет о непредвиденной прогулке.

Мадам Дидро одевает сына на антресолях. Она ничего не знает.

— Я ухожу, — говорит ей муж, ничем не выказывая своего беспокойства. — По делам «Энциклопедии». К обеду меня не жди. Если хочешь, мы можем вечером встретиться у Лебретона.

Хитрость его поначалу удается. Жена не догадывается, куда он на самом деле уезжает. Но окно открыто, и фиакр у их дома в столь ранний час заставляет ее насторожиться. К Лебретону или одному из своих авторов он отправился бы пешком.

Анна Туанета продолжает смотреть в окно. Она видит ученика Лебретона с папкой корректур. Дидро протягивает руку за папкой, но какой-то мужчина — он вышел вместе с ее мужем на улицу — отстраняет его руку и выхватывает корректуры у мальчика. Они тоже арестованы.

Мадам Дидро падает без чувств на пол.

А карета увозит ее мужа далеко от дома на улице Вье Эстрапад. Карета проезжает улицы Фоссе-Сан-Марсель и Кортрекарп, сворачивая к воротам Сент-Антуан. Она не останавливается у Бастилии, но только потому, что Бастилия полна.

Маркиз Даржансон, старший брат военного министра, записал в своем дневнике: «В эти дни арестовали множество аббатов, ученых, светлых умов, таких, как Дидро, несколько университетских профессоров, докторов Сорбонны… и так далее, и тому подобное…»

Девять квадратных башен с зубцами наверху, высотой в пятьдесят метров каждая, придают Венсеннскому замку вид достаточно грозный.

Дидро не испугался бы и этого, но, войдя сюда, он лишится всего, что так любит, — прогулок, разговоров с друзьями!

Рошбрюн с рук на руки передает Дидро коменданту Венсенна мосье де Шатле.

Узника ведут в старинную башню Карла V. Дидро не может сосчитать, сколько маршей лестницы приходится ему пройти, прежде чем перед ним открывается дверь камеры, и поэтому не знает, на каком он этаже. Трудно решить, что было здесь раньше — комната или бельевой склад.

Один из младших энциклопедистов, Кондорсе, наверно со слов Дидро, рассказывал, что, опустившись на кушетку, бедный узник потерял сознание.