Диджей

Нота медленно поднялась со стула. Лицо Лагушкина оставалось бесстрастным. Девушка приободрилась. Пока свихнувшийся маньяк дал слабину, нужно бежать!

Она сделала осторожный шаг, маньяк не шелохнулся. Еще три быстрых шага — и Нота у двери. Девушка уже вставила ключ, как острая боль в спине и рывок за волосы вернул ее обратно.

Откуда-то со стороны Нота услышала свой крик, неистово-пронзительный и незнакомый. Так она никогда не кричала.

А затем сквозь облако боли донесся торжествующий голос маньяка:

— К этому я готовился. И уже давно.

Глава 57

Лагушкин бросил Ноту животом на кровать. Новая вспышка боли остановила дыхание. В глазах помутнело. Слух подсказывал ей причину боли, а мозг отказывался верить. Она цапнула ртом воздух, как желанный кусок хлеба. Задышала. Огненный жар в груди расплывался кипящей болью.

Мир снаружи комнаты остался прежним. Мощная аппаратура выплескивала звуковые волны, стены бытовки подрагивали, всполохи цветомузыки проникали в окно. Плавающие пятна перед глазами Ноты растворились, мутные силуэты обрели форму, и она увидела по-детски счастливое лицо Лагушкина.

Он объявил:

— А теперь я покажу, что означает повелевать смертью.

Маньяк взял зеркало со стола и продемонстрировал девушке ее спину. Нота увидела точащий из-под лопатки нож.

От ужаса она закричала, на этот раз хрипло, надрывно. И с трудом услышала себя. Раскаты фестивальной музыки поглощали любые другие звуки. Звать на помощь бесполезно, ее не услышат.

Она судорожно вывернула руку, попыталась выдернуть нож.

Лагушкин остановил:

— Не советую. Истечешь кровью. И путь к смерти будет коротким.

Рука бессильно упала. Нота опустила взор. Под кроватью лежал Костя Круглов с разбитой головой, рядом с трупом валялся молоток с ее отпечатками. Ужасная картина уже не пугала. Сознание искало способы к спасению. Сопротивляться бессмысленно. Единственный шанс разговорить маньяка и тянуть время до приезда Ракитина.

Нота постаралась отрешиться от боли. Она хмыкнула и пробормотала:

— Ты перестарался. Теперь не поверят, что я убила Ринга.

— Почему? — озадачился Лагушкин. Он всегда находил логичное объяснение своим поступкам. — Два диджея, вечных конкурента, разругались и убили друг друга. Ринг пырнул тебя ножом в спину, ты успела ответить молотком по голове. Тупые менты решат, что это вы клубные маньяки. Ведь вас обоих подозревали в убийствах.

Нота сморщилась от боли и беспомощности. Страдающий взгляд понравился маньяку, но молчаливых мучений ему было недостаточно. Лагушкин ткнул девушку кулаком в бок.

— Ну, давай же, кричи, ползай в ногах, моли о пощаде. Наташка сразу стала умолять. Обмочилась со страху, сучка. Пятнашку в мокрые трусы противно было совать.

Нота хорошо помнила, как погибла Наташа Рыжикова, и ужаснулась:

— Противно? Ты ей перерезал горло.

— Чтобы свалили вину на Казбека, — бесстрастным голосом пояснил маньяк. — Поэтому и Полине его перстень надел. Метка убийцы.

— Казбек мертв.

— Потому что ты его грохнула, — согласился маньяк. — Вместе с Рингом. Так решат менты.

Лагушкин заулыбался, гордый своей находчивостью.

Нота помрачнела. У него на всё есть объяснения, он действует по плану, иначе бы давно попался. И сейчас маньяк получает удовольствие от ее страданий. До сих пор он не ошибался. Неужели и в этот раз она полностью в его власти.

Нота решила действовать от противного. Выдавила слезу и попросила:

— Юра, я тебя молю об одном. Убей меня. Убей сразу. Мне жутко больно!

— Потерпишь. Красивая смерть приходит медленно.

— Красивая? — глаза Ноты расширились. В памяти всплыли тела убитых девушек.

— Люблю смотреть, как молодая жизнь проигрывает смерти.

— Ты убивал только ради этого?

Маньяк поморщился от обиды и помычал, подбирая слова:

— Ммм, понимаешь… Если жрать хочется так, что невмоготу, то украдешь, отнимешь и съешь. Это нормально.

— Еду можно попросить.

— А жизнь? Я питался жизнью. — Его глаза заблестели: — Никчемная девка умерла, а мое здоровье улучшилось. Потому что я забрал у нее часть жизни.

Нота была шокирована диким объяснением и спросила первое пришедшее в голову, чтобы затянуть время:

— А пятнашки зачем?

— Случайно получилось.

— В смысле?

— Ты же знаешь, я рос с дедом. Дед не баловал меня электронными игрушками, а заставлял играть в шахматы, шашки, пятнашки. Больше всего меня раздражали дурацкие пятнашки — вроде просто, а не всегда получалось. Но если незаметно вынуть и переставить кость — я победитель!

Лагушкин обхватил торчащий из спины нож, чуть вынул из раны и ткнул сильнее. Нота взвыла от боли и застонала.

Маньяк остался доволен:

— Вот так.

— Ты обещал не быстро, — с трудом выдавила Нота.

— Начала упрашивать, — порадовался маньяк. — Вы все одинаковые — диджеи, фанатки.

— А ты особенный, — похвалила Нота. — С пятнашками круто придумал. Только с дедом я не поняла.

Лагушкин сел на стул, глотнул коньяк, вытер губы.