Диджей

— Очень интересно? — в глазах ди-джея промелькнул хитрый огонёк заинтересованности. — Ты же говорил, что украли все бобины с музыкой? Что в тот вечер у тебя в квартире произошла жуткая криминальная история: Всё исчезло, испарилось, растаяло как дым. Невидимые воры проникли и всё унесли из закрытого помещения. И ничего не оставили…

— Говорил. Но, оказывается одна песня ходит по студиям звукозаписи. Я сам не верил, пока не услышал. Кто-то как-то умудрился записать и теперь её активно продают. Так, что купим катушку, поставим запись и будем под неё репетировать.

— Хорошо… А остальное? Костюмы, например?

— Костюмы? Опять подберём в гардеробе театральной студии. Там этого добра — ещё с революции осталось! Прошлый раз же нашли. Найдем и сейчас. Максим, главное честно, по-комсомольски помочь попавшим в беду товарищам.

— Допустим, — нехотя согласились с коллегой. — Пойдём, посмотрим по-комсомольски, что там есть? А уже потом будем думать, как поступать дальше. Но, скорее всего, дело это гиблое.

— Апчхи, — раздалось спустя десять минут, когда друзья наконец-то проникли в театральные костюмерные Дома Культуры. — Нет тут ничего — кроме вековой пыли и грязи.

— Будь здоров, не кашляй, — ответили ему, перебираясь через гору запыленных камзолов, разноцветных плащей, поломанных шляп и разноцветных платков. — Прошлый раз было — нашли же!

— Валера, прошлый раз подобрали по одному костюму на разные танцы. Один костюм — один танец — одна исполнительница. А сейчас нам надо много одинаковых костюмов — на один танец!

— Поищем ещё. Может быть, вон там, в углу, что-нибудь да найдётся? — Валерка ринулся в темный угол, забитый мешками и тряпками. Стал копаться, доставать, раскидывать вещи в стороны подобно снегоуборочной машине.

— Ого!

— Что-то нашел? — поинтересовался Макс, с ленцой перебирая выцветшие платья, весившие на деревянных плечиках.

— Смотри! — искатель вытащил из-под тряпья и поднял над головой ободранный «черенок» от гитары.

— Вау! И что я должен лицезреть?

— Слушай, Максим! А давай забацаем группу! И назовём её, например «Красные снегири» или «Серебряные родники»… Хотя, стоп! Мы назовём её — «Золотые звёзды Москвы»!..

— ???? — глаза путешественника во времени от удивления стали размером со стёкла софитов.

— А что такого? Я немного играю на электрогитаре. Найдём ещё одного классного гитариста. Кстати, я знаю одну девушку — лупасит на ударных так, что уши в трубочку заворачиваются! Берём её в группу — и всё — пошло — поехало — успех гарантирован…

— Только представь! — фантазии из кучерявой головы сыпались со скоростью пулеметной очереди. — Мы играем, ты поёшь, а она как сумасшедшая барабанит. Зрители рукоплещут! Зал ревёт от восторга! Над нами горящая огнём вывеска «Золотые звёзды Москвы»… А-а-а! У-ух! Макс, вот это идея… — супер! Я мечтал об этом — с самого детства. Давай организуем группу, а? Будем как ВИА «Самоцветы»! А может быть и круче.

— Носики — курносики и сопли на шнурках, — «ото всей души» похвалили мечтателя. — А как же выступление «Берёзок», через три дня? Забыл?

— Блин, точняк, — пылеразгребщик глубоко вздохнул и продолжил осматривать угол с тряпьём.

— Хотя, постой, — он внезапно выпрямился и уставился в потолок стеклянными глазами. — А пускай они танцуют позади нас в разных костюмах: Будут выходить — заходить — двигаться там всяко разно. Так же как на дискотеке?

— То есть, если я тебя правильно понял, музыкальный ты наш! Ты хочешь, чтобы я, помимо одного нового танца… За три дня. За три! Успел создать ещё и вокально-инструментальную группу?

— Ну, да. Верняк. А чего её создавать-то? — Барабанщица есть. Гитарист тоже. Ты поёшь, мы играем — девчонки танцуют.

— ???? Валера-а?.. — шумно выдохнули воздух. — Копай дальше. Создавать идеи — это не твоё.

4

Курносая, веснушчатая девчушка, с длинной рыжей косой наконец-то поймала в коридоре руководителя ансамбля ложкарей «Добры молодцы» Пыжикова Акакия Селиверстовича. Практически зажала в углу.

— Послушайте, уважаемая, — сердобольный в пожилом возрасте «молодец» медленно пятился от неё в сторону окна. — Побойтесь бога, дорогуша. Не нужны нам барабанщицы, так сказать, совсем, то есть абсолютно, не нужны. У нас — сурьёзный, творческий коллектив.

— А я буду барабанить на ложках или на трещотках, — глаза у циркачки горели огнём, она вся нервно вздрагивала, в лице и движениях чувствовались нетерпение и решимость добиться результата.

— И на ложках вы нам так-мо тоже пока не надобны.

— А я, тогда буду барабанить на…

— И на этом… тоже не надо.

Во время спора, корячась из последних сил, по коридору буквально «проползали» двое парней, увешанные с головы до ног музыкальными инструментами.

Один из них пожалев доброго старичка, остановился напротив и громко спросил у девушки.

— Как вас зовут?

— Лиза Забудаева, — рыжая особа с удивлением повернулась в сторону «одной из навьюченных лошадей».

— Елизавета, что же вы стоите как не родная? Вы приняты — без экзаменов, прогонов и тренировок. Помогайте. Берите, эти две, а лучше три электрогитары, и идите за нами.