Диета Смольного. Том 2

Об эндорфинах сейчас слышал, наверное, каждый первый. Половина еще знает про серотонин, дофамин (о котором мы уже поговорили) и, конечно же, адреналин, который, кстати, работает совсем не так, как об этом когда-то писали в красивых науч-поп статьях. Так что, если вас тянет на прыжки с парашютом или гонки на мотоциклах, дело совсем не в нем, а скорее в его «соседе» норадреналине, с которым как раз работает Голубое пятно. Именно оно повышает уровень положительных эмоций, после того как вы избежали опасности. Так что, если у вас начинает зашкаливать любовь к риску, вы знаете, где искать причину— в сниженной активности голубого пятна.

Но вернемся к сну.

На самом деле, эндорфины— это собирательное название для целой группы нейродмедиаторов. Но нам сейчас важно разобраться в том, что это вообще такое, зачем нужно и как работает.

Нейромедиатор— это элемент, который выбрасывает нервная клетка в качестве реакции на полученный импульс. Можно сказать, что это «код Морзе», с помощью которого нервные клетки общаются друг с другом и другими органами. НИ ОДИН ПРОЦЕСС В ВАШЕМ ОРГАНИЗМЕ НЕ ОБХОДИТСЯ БЕЗ НЕЙРОМЕДИАТОРОВ!

И ритм сон-бодрствование, конечно, тоже.

Во-первых, у нас есть глутамат.

Главный нейромедиатор, отвечающий за возбуждение и самый распространенный в нашей нервной системе. В частности, его выбросом сопровождаются все сильные эмоции. И это одна из причин, почему вы долго не можете успокоиться, если вас что-то серьезно беспокоит, а продолжаете думать и думать, гоняя одну и ту же мысль по кругу. Секрет в том, что… вы именно это и делаете. Часть рецепторов, работающих с глутаматом, просто не может успокоиться, пока вы бодрствуете. Ну, или пока не придет эмоция еще более сильная, которая направит мысль в другую сторону.

Алоха!

Я— магниевая пробка. И сейчас я открою тебе пару секретов.

В тебе – куча рецепторов, которые принимают всякие сигналы и говорят организму, что делать и кто виноват. Но это только звучит так, как будто там сидит какой-то серьезный ТОП-секретарь и решает, пускать ли посетителя к генеральному директору.

На самом деле, там настоящий ринг. Между калием, который все хочет выбраться наружу из нервной клетки. И натрием, который рвется попасть внутрь.

Если импульс сработал и реакция пошла – значит калий понесся наружу.

Причем тут я, спрашиваешь?

Я сижу в NMDA-рецепторе, который реагирует на глутамат – основной нейромедиатор, отвечающий за возбуждение нервной системы. И сижу я там, пока не поступит достаточно импульсов, чтобы я вылетела, как моя коллега из бутылки шампанского в новогоднюю ночь.

И этот процесс, кстати, сопровождает все твои сильные эмоции. Когда тебя что-то затрагивает за живое, запускается процесс, который ученые зовут «круг Папеца» (или Пайпеца, или Пейпетца— а нечего было такую сложную фамилию брать).

Это система, которая поддерживает сама себя— в том числе, потому что я никак не могу вернуться обратно и унять расшалившийся NMDA-рецептор.

Пока ты переживаешь, импульсы продолжают и продолжают поступать, и веселый калий продолжает нестись из нейрона на всех парах.

Этот процесс затихает, только когда ты ложишься спать. Тогда я, наконец, могу вернуться на место. И твои эмоции успокаиваются.

Вот почему утром все кажется в другом свете. И вот почему твои бабушка с дедушкой (между прочим, мудрые люди) говорили «утро вечера мудренее».