Дифференцировать тьму

– Бульдог. – Лод удивлённо взглянул на меня. – Адмираль по имени Бульдог.

– Адмирал по имени… что?

– Мэнэзжир так его называл. Адмираль Бульдог. Мы удивились, что это за зверь, а он сказал, что это такая порода собак. – Лод вздохнул. – У дроу нет собак с тех пор, как они ушли под горы, но их описывали в книгах. Правда, такой породы, адмираль, там нет – только в вашем мире…

Я подавила смех кашлем, и пёс настороженно дёрнул ушами.

– Вы ошиблись. Бульдог – это порода. А назвал его менеджер, видимо, как раз Адмиралом.

Лод недоверчиво уставился на меня:

– Бульдог – это не имя?

– Теперь – имя, – хмыкнула я. – Он же уже привык.

Бульдог широко зевнул. Потом открыл сонные глаза: смешные, круглые, тёмно-серые. Заморгал, перевернулся на живот, уставился на меня – наивным, бесконечно трогательным взглядом, от которого любому нормальному человеку стало бы совестно, что под рукой нет вкусной косточки. С наслаждением, совершенно по-кошачьи потянулся, вытянув сначала передние лапки, а потом и задние.

И деловито направился ко мне.

На этом остатки самообладания меня покинули, и, с визгом прижав одеяло к груди, я вскочила и попятилась.

– А ты ему правда нравишься. – Лод умилённо смотрел, как Бульдог обиженно садится на моей постели. – К Морти он так не идёт.

Взгляд собачьих глаз был исполнен бесконечной укоризны.

– Зачем вы его сюда притащили?! – Я глубоко дышала, считая про себя степени восьмёрки.

– А… – Лод потянулся за каким-то пергаментом, – у меня в лаборатории завёлся паппей, а Бульдог на них прекрасно охотится.

– Паппей?

– Кажется, у вас есть похожие звери, – Лод продемонстрировал мне пергамент с красноречивой дыркой посередине. – Крысы.

– Бульдоги охотятся на кры… паппеев?

– Не знаю про остальных, но Бульдог – да.

Глядя на собаку, с надеждой дежурившую на моей постели, я покачала головой.

Обычно у попаданок заводятся чёрные монструозные кони, единороги или драконы. На худой конец – огромные демонические псы, откусывающие головы недругам. А у меня…

А у меня – бульдог. По кличке Бульдог.

И я боюсь собак.

– Твой завтрак внизу, в гостиной. – Лод вернулся к работе. – Умыться можешь в моей ванной, вход туда через спальню.

Замотавшись в одеяло, прихватив одежду и сапоги, я пошла в спальню колдуна, шустро захлопнув дверь библиотеки перед носом Бульдога, деловито семенившего за мной.

Морти в спальне уже не было, но порядком измятое постельное бельё наводило на мысли о том, что у кого-то снова была весёлая ночь. Или хотя бы весёлое утро.

Значит, Акке теперь шпионит в моих снах? Или же он просто мне приснился? Впрочем, на последнее я не особо полагалась – подозрительна по натуре.

Что ему нужно? И по чьей воле он действовал?..

Ванная комната оказалась почти точной копией той, что служила мне в бывших покоях. Я умылась и расчесалась, нагло позаимствовав костяной гребень, лежащий на краю раковины. Судя по тому, что пару зубчиков обматывали русые волосы, он принадлежал Лоду. Одевшись, вернулась в лабораторию – колдун даже головы в мою сторону не повернул – и, бросив одеяло на перину, спустилась вниз. Бульдог бодро катился по лестнице следом за мной, заставляя перманентно ускорять шаг.

На круглом столе меня ждал знакомый серебряный колпак. Во время еды пёс дежурил под столом, а я частенько косилась на знакомую дверь, из-за которой не доносилось ни звука.

Как-то там поживают наши ценные пленники?..

Удержавшись от того, чтобы заглянуть в замочную скважину, я быстро доела и вернулась в лабораторию, по пути наверх слушая цокот когтей по каменным ступеням.

– Как Криста и Дэнимон? – невзначай спросила я у Лода.

– Неплохо. Я навещал их утром, хотя они были не слишком этому рады. – Колдун вытащил из-под стола тряпичное серое нечто, в котором я немедленно опознала свою сумку. – Полагаю, пришло время вернуть тебе это.

– Она тебе больше не нужна?

– Даже если и нужна, у союзников вещи не отбирают.

Пожав плечами, я взяла сумку: просторную, холщовую, с широким ремнём через плечо. Стараясь не смотреть на Бульдога, улёгшегося под кресло, села на табурет напротив Лода.

Учебники и тетрадь с конспектами представляли собой плачевное зрелище. Кошелёк уцелел, но все купюры внутри слиплись в одну. Планшет и телефон, как я уже выяснила, благополучно почили в бозе, так что беспроводные наушники мне теперь тоже были ни к чему. Из того, что могло пригодиться в Риджии, в сумке оказался лишь жестяной пенал с милыми совами на крышке. Ручки и карандаши нигде не теряют актуальности, а в особенности там, где вместо них используют перья.

– Я много спрашивал о твоём мире, – произнёс Лод, глядя, как я раскладываю вещи на краешке стола, – но, как я понял, наш интересует тебя не меньше, чем меня – твой. Можешь задавать любые вопросы, я отвечу.

Это было довольно неожиданно.

– С чего вдруг такая щедрость?

Лод развёл руками:

– Услуга за услугу. С равными я играю по другим правилам. И по этим правилам выходит, что я задолжал тебе по меньшей мере одну беседу.

Я хмыкнула. Как попало покидав вещи обратно в сумку, положила её рядом с табуретом.

И решительно пригладила чёлку.