Дифференцировать тьму

– За твои слова, конечно. – Лод поочерёдно поправил свои фигуры: колдуна, советника и принцессу, выстроив их в ровную линию на полу. – Как-нибудь я расскажу тебе то, что ты хотела знать. О ситуации при эльфийском дворе. И тогда ты поймёшь, за что я тебя благодарил. А сейчас… играем?

Неужели мои выстрелы наугад, вслепую – куда-то попали?..

Ладно, думаю, рано или поздно я это пойму.

Я улыбнулась, уже чувствуя, как покалывает кончики пальцев восхитительный азарт предвкушения, и выставила на доску белого колдуна.

– Играем.

Морти пришла, когда мы заканчивали пятую партию.

– О, скаук? – Она встала за спиной у Лода, глядя на поле сражения. – Так и знала, что вы до него доберётесь.

В её голосе звучало искреннее удовольствие, и у меня возникло смутное ощущение, что принцесса дроу сейчас не отказалась бы от попкорна – если бы знала, что это такое.

– И какой счёт?

– Два на два. Ты бы видела парочку трюков, которые она тут выкинула. – Лод задумчиво обозревал доску, одной рукой подперев подбородок, другой поглаживая Бульдога, посапывавшего рядом. – Не говоря о том, что меня обыграли в первый же раз.

Ситуация для него складывалась не слишком хорошо. Обе главные фигуры на доске, но все три башни уже снесены, и король в любой момент попадёт под угрозу, тогда как одна из моих всё ещё стоит…

– Потому что ты поддавался. – Я взяла с пола глиняную чашку с каким-то сладким напитком, упоительно пахнущим липой; рядом с Лодом стояла такая же. Чашку принёс Акке не так давно, горячую и дымящуюся, но она уже была наполовину пуста. – Ходил быстро, не продумывал всё так тщательно, как обычно, а мне давал кучу времени.

– Неправда.

– Правда.

– Ладно, я давал тебе немножко форы. – Он даже взгляда от доски не оторвал. – Твоя первая в жизни партия, в конце концов. Не хотелось, чтобы проигрыш отбил у тебя желание учиться дальше.

– Лестного же ты обо мне мнения.

– Зато остальные три я уже играл в полную силу.

– Я поняла. По своим проигрышам. А потому считаю, что у нас два-один.

– В чью пользу?

– В твою, конечно. – Я вздохнула. – Моя первая победа не считается. Ты подарил мне её, а я отказываюсь от этого подарка.

– Как ты к себе строга. – Морти положила руки на плечи колдуна и, наклонившись, чмокнула его в русую макушку. – А я не могу с ним играть. Он всё время выигрывает, если не поддаётся.

– А если поддаюсь, ты обижаешься, – перехватив одну ладонь принцессы, Лод поднёс её к губам, чтобы легонько поцеловать. – В этом вы похожи.

Я потупилась, гася непрошеное ощущение тонких и острых, как у котёнка, коготков, полоснувших прямо по сердцу. Молча сделала ещё один большой глоток.

Навиния – очередная его кукла. Та, от кого можно получить, что ему нужно. Я – его союзник. Та, с кем он играет в скаук – даже получив то, что хотел.

Но я далека от той, кому он целует руки, не меньше принцессы людей.

– Боюсь, мне всё же придётся прервать игру, – сказала Морти. – Я бы подождала, но Алья…

– Ах, да. Тренировка, – голос Лода казался искренне раздосадованным. – Снезжана, придётся отложить мой ход.

– Ничего страшного, – отозвалась я, не поднимая глаз.

– Доску оставлю здесь. На столе, чтобы Бульдог не сбил… хотя ты и так помнишь расположение всех фигур.

– Как и ты.

– Как и я. – Лёгкое движение пальцев, почти незаметно чертящих руны, и доска переместилась на стол. Фигурки, кажется, даже не шелохнулись. – Мы ещё не закончили, но спасибо за игру.

А потом Лод поднялся на ноги, взял Морти за руку и ушёл.

Оставив меня сидеть на постели, глядя им вслед.

Придётся смириться, что в отношениях с ним – либо лёд и тоска, либо тепло… и всё равно тоска. Только по другому поводу. Но второе таки лучше первого. А я уже привыкла, что тоска и невозможность взаимности – не такая уж большая плата за то, чтобы оставаться рядом с тем, кто тебе дорог.

С тем, кто тебе дорог…

Я соединила ладони, переплетя пальцы, уставившись на свои руки.

Я опять не могла вспомнить, когда в последний раз думала о Сашке. А уж тем более – когда хотела его увидеть. И… смешно и кощунственно, но сейчас я впервые за много лет ощущала себя на своём месте. В чужом для меня мире, рядом с человеком, которого знаю всего ничего. Потому что этого я хотела, об этом всегда мечтала, за этим убегала в книжки и игры: быть там, где решаются судьбы государств, где на кону стоят жизни, где разбираются с настоящими проблемами, а не плетут ничтожные интриги и строят мелочные пакости из-за неподелённого мальчика…

Действительно смешно.

Но всё это – ложь. Прекрасный самообман. Моё место не здесь, и Лоду я не нужна. А вот Сашке – очень даже.

Я не могу его предать. Я должна вернуться.

Ещё бы теперь понять, что делать с теми чувствами, которые я никак, никак, никак не могу контролировать…

Когда Бульдог с громким лаем сорвался с насиженного места, я вздрогнула и отшатнулась, но он понёсся не ко мне, а в дальний угол комнаты. Кое-как затормозил, чтобы не врезаться в стену, и прижался к полу, присев на передние лапы, нетерпеливо повизгивая.

– Эй, ты чего?

Я опасливо встала и подошла ближе, пытаясь понять, на что он лает, но Бульдог был слишком увлечён облаиванием пустого угла.