Дикая

Наступила середина ночи, а парашютист так и не прибыл. Дефакто, Сладкий, Парагрипп, Эффект и Абракадабра отправились в поле с фонариками, лучи которых сейчас высвечивали тёмное, как смола, небо, и высокую траву. Дефакто предположил, что парашютист мог спуститься бесшумно, и эту теорию решили проверить.

Дикая сидела на своём месте у костра и, сжимая и разжимая пальцы, напряженным взглядом гипнотизировала огонь. Я сидела напротив неё, на своём ящике, остальные, кто не пошёл на поле, беспокойно перемещались по периметру Ночлежки.

– Может быть нам снова пришлют человека в криокапсуле, как Джекки, поэтому и задержка? – вдруг озвучил мои мысли вслух Бум.

Парню никто не ответил, но тот факт, что подобное предполагала не я одна, ещё больше разогрел в моей душе беспокойство.

Когда середина ночи миновала, Дикая установила вместо двух часовых пятерых, а сама отправилась спать – до выхода на охоту оставалось не больше трех часов. Последовав примеру предводителя, я залезла в свой гамак, но сомкнуть глаз так и не смогла. Остальные обитатели Паддока всю ночь пробе́гали по полю с фонариками.

Утро было по-осеннему серое, словно разукрашенное грифелем простого карандаша. Посерело всё: Ночлежка, хмурящийся напротив Тёмный лес, Мастерская, храбро возвышающаяся между Ночлежкой и Тёмным лесом, и, кажется, каждая травинка на поле. Кто-то сидел в высокой траве, кто-то стоял, но все без исключения смотрели на небо, затянутое свинцовыми облаками, не обещающими осадки, но предвещающими пасмурные сутки. Стояли на поле и мы с Дикой. Сжимая луки и колчаны, мы тоже с минуту рассматривали безнадёжно пустое небо. Вдруг в нашу сторону направился Яр. Остановившись в трех шагах перед нами, он заговорил:

– Поле осмотрели с первыми рассветными сумерками. Никаких следов или намёков на то, что ночью кто-то прибывал.

Позади раздался голос Эффекта, который рыжиной своих волос, как я краснотой своих, сильно выбивался на картине общей серости:

– Отмороженную не трогают Люминисцены, может быть в этом причина того, что на этой неделе новенького нам не прислали? Одна охотница за двух лузеров вроде нас?

– Не прислали и запасы… – подала голос с другого конца поля Нэцкэ.

– Если не доставили “посылку”, значит что-то изменилось, – нахмурившись, заметил Яр. – А если изменилась эта постоянная беспеременная, почему не может измениться и ещё что-то привычное?

– Думаешь, нам не избежать выхода всех тварей из Тёмного леса? – поправив круглые очки на носу, к Яру сзади подошел Дефакто.

– Мастерская уже хорошо укреплена, остались лишь штрихи, – напряженным тоном ответил медику Яр. – Не факт, что выдержит мощного напора – мне пришлось возводить стены из не самого качественного материала, – но теперь это самое безопасное место в Паддоке. Осталось только перенести туда гамаки и продуктовые запасы.

– Запасов практически не осталось, – подал голос Змееед, по пояс стоящий в траве, в десяти метрах от нас. – Две банки консервов – все наши запасы. Новых нам не поставили, как видите.

– Займитесь внутренним перестроением лагеря, – прохладно отчеканила Дикая. – Мне с Отмороженной пора на охоту, – с этими словами она уверенно развернулась в сторону леса и зашагала в его направлении.

Сжав свой лук сильнее, я последовала за ней.

С водой сегодня всё было в полном порядке, зато силки не принесли нам хорошего улова: всего лишь два кролика, от одного из которых пришлось отказаться – кто-то надкусил его до нашего прихода. Дальнейшая тактика была ясна: обход леса в поисках добычи, которого могло бы не быть, не подведи нас силки.

Серость дня не рассеивалась, а лишь отчётливее сгущалась. Спускаясь с небес, она просачивалась через кроны деревьев и обтекала неровные стволы, впитывалась в мох и в сам воздух. За те пять часов, что мы провели в обходе, день стал совсем грифельно-пепельным, что нагнетало соответствующее обстановке, мрачное настроение. Впрочем, обход получался удачным: мы уже подбили четырех куропаток и двух зайцев, что в сумме с одним кроликом, угодившим в силки, выглядело весьма неплохо.

– Радуйся: ты пережила негласную традицию ареала Паддока, – отвечая на мой рассказ о выходке Сладкого, ухмыльнулась шагающая в паре шагов позади меня Дикая. – Сладкий клеился ко всем обитательницам Паддока. Считай прохождение этой традиции своеобразным приёмом в семью.

– Представь себе: он ещё и удивился моим словам о том, что он не в моём вкусе.

– Да, наш красавец слегка самолюбив.

– Сказал, что Абракадабра не в его вкусе, Нэцкэ слишком увлечена своими обязанностями травника, а ты в принципе ни для кого из обитателей Паддока.

– Ну хоть с последним он не наврал.

– А что с первыми двумя?

– На самом деле его проблема в том, что его все отшили, а не в том, что кто-то не в его вкусе или слишком занятой. Кстати, к Абракадабре, которую он обозначил в своём рассказе для тебя как ту, что не в его вкусе, он клеился настойчивее, чем к другим.