Дикая магия. Невеста темного принца

— В смысле — в головушке?

Неужели все настолько плохо? Даже у Джен там бьется единственная, но старательная извилина.

— Темно. И тихо. Ни одной мысли.

— Но я только и делаю, что думаю! — обиженно заявила птенцу и подперла ладонью щеку, чтобы ему было удобнее смотреть. — Правда, не о том, о чем следовало бы.

Арчи продолжил, пыхтя и кряхтя, выуживать из меня информацию, а я принялась пальчиком поглаживать его пузо. Ламбикур прилетел неделю назад и почти не покидал больничного отделения, где все это время в кабинете Мари на импровизированной птичьей кушетке лежала Джильберта. Его ворчливая мамаша была совсем плоха, но моя наставница, получив несколько консультаций у целителей в Заповеднике, объявила, что кризис миновал. Оставалось только ждать, когда Джи-Джи придет в себя.

Ее не менее ворчливый сын, имевший прямой доступ к мыслям бредившей птицы, рассказал, как было дело. Вылетая из австрийской деревеньки с сообщением о смерти Кесслера, Джи-Джи наткнулась на ламбикура, служившего одному из арканов. И тот узнал птицу, принадлежавшую Карпову. Джильберта отважно защищала свою тайну и победила… Правда, заплатив за это немалую цену.

Несколько раз я заставала Андрея в кабинете Мари, задумчиво поглаживающим кудрявые перья и что-то тихонько насвистывающим. В эти минуты птица лежала спокойно, размеренно вздыхая, а не металась по кушетке в бреду, как это было обычно. Словно прикосновение сюза приносило ей желанное умиротворение.

— Нет, решительно ничего, — выдал вердикт птенец и поудобнее устроился под моей ладошкой. — Я больше не вижу твоих мыслей. Что-то изменилось.

— Хмм… Может, дело в этом? — я вынула из блузки медальон Карповских и продемонстрировала птице со всех сторон — и мутным синим камешком, и фамильным огненно-рыбным гербом. — Андрей сказал, на него наложено заклятье «Ментальный щит», такое крепкое, что второго похожего сейчас не найти.

— Да, это очень сильная вещь. Бесценная. Снимай, — кивнул Арчи и, заметив мое замешательство, возмущенно пояснил: — Ради эксперимента, Анна. Нужны мне твои цацки! К тому же, он явно женский.

Я стянула цепочку и положила на тумбочку у кровати.

— Ну? О чем я думаю?

О том, что если наглый птиц будет умничать и дальше, стоит проредить его кудрявый хвост. Или заплести в косичку. В целях профилактики и красоты ради.

— Так лучше. Но все равно какие-то обрывки… Что-то про хвост, — нахмурился Арчи, явно не разглядевший моих коварных парикмахерских планов. — Меня что-то не пускает внутрь, Анна. Или кто-то. Ты хорошо защищена.

— Наверное, дар Авроры или частичка ее духа, — призналась ламбикуру и рассказала коротко о последних новостях. — Она была очень сильной волшебницей, проводила ментальные операции, и единственная противостояла внушению Блэра.

— Вот оно что. Графиня! — хмыкнул птенец, довольно сверкая глазками. — Ты не подумай, я и дестинке с радостью служу, но совсем не прочь позаседать в этом вашем совете…

Я щелкнула наглеца по клюву и рассмеялась. Тоже мне, лохматый председатель.

— Но-но! Без рукоприкладства! — возмущенно засопел Арчи.

— Я вот чего не понимаю… Ламбикуры ведь видят магический след и могут по нему найти человека, — я ласково погладила его по мягкой спинке. — Ты сам говорил, что отпечаток магии зависит от дикой капли, что он всегда уникален, как ДНК человека.

— Ну, — тряхнул курчавой головой птенец. — Говорил.

— Но ведь ты должен был понять, что я не дестинка? Раз у меня тоже есть такой уникальный магический след? Ведь если в «черной крови» нет первой капли, то…

— Я тебя понял, Анна. Знаешь, никогда об этом не задумывался, но мы, ламбикуры, не видим разницы между дестинами и первокровками, — прокряхтел Арчи. — У каждого мага есть своя индивидуальная аура, но при этом все они очень похожи. Вот эмпа я отличить смогу — их след совсем бледный, едва заметный. Если не приглядеться, то и не поймешь, что это волшебник.

— А можно как-то изменить свою ауру? Чтобы даже ламбикур не смог тебя отыскать? — зачем-то уточнила я.

Не то чтобы я планировала сбегать и скрываться в Индийской пустоши от разъяренного Демона, но знания лишними не бывают.

— Высшие умели накладывать иллюзию и путать следы, но вам, скатившимся до уровня горных троллей, это уже не по силам, — надменно хохотнул Арчи, буквально повторяя слова крестного. И я решительно пообещала себе обеспечить его косичками на кудрявом хвосте, едва тот заснет.

***

Ламбикур, убаюканный моим поглаживанием, задремал. Я тоже осоловела от чудотворного эффекта его баклажановой шерстки (ладно, ладно, перьев).

Вместо того, чтобы плести обещанные косички, я свесилась с кровати и вытащила из-под нее огромную коробку. Под крышкой на примятом белоснежном платье, которое едва ли мне в этой жизни пригодится, лежал драгоценный «Сборник сказок и поучительных историй леди Фелисити Честер».

Сдвинув дрыхнущего и громогласно похрапывающего птенца в сторонку (парень в последнюю неделю почти не спал, дежуря у койки бредившей Джи-Джи), я расположилась с книгой на подушке.