Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

- Нельзя, нельзя сейчас, - зашикала она, напоминая котенка, что вздыбил короткую пушистую шерсть, изогнул дугой спинку и теперь шипит на огромного пса – по крайней мере, именно так ощущала себя Аллэи в присутствии этой девочки, - Они того и ждут! В лесах вокруг повсюду засады – к ночи они возвращаются сюда, а выходят на рассвете. Если Ревенка вернется и поймет, что ты даже не пыталась сбежать, она расслабится и не будет ждать подвоха. Верь мне.

С этими словами она ужом юркнула за дверь, запирая Аллэи, и эльфийка услышала, как быстро-быстро она поднимается по ступеням, тихонько шурша подолом. Ищущая вздохнула: ей итак казалось, что она слишком многое доверила этой девочке, взвалив на нее непосильную ношу в виде их побега. Именно Ивушка должна была выпустить ее и провести через город, Ивушка должна была добыть оружием для Аллэи, Ивушка придумала это все. С одной стороны, Аллэи донимало беспокойство за нее: залеска ставила под удар и собственную жизнь, рискуя в первую очередь собой. С другой стороны, в какой-то момент она поняла, что ее еще коробит тот факт, что ее, взрослую эльфийку, одну из лучших Ищущих клана Вар, вытаскивает из беды незнакомая маленькая девчонка, у которой ни силенок нет, ни ее опыта. Уязвленная гордость и какое-никакое, но самолюбие, исподволь напоминали о себе. Со стыдом она прогнала от себя подобные мысли, прося прощения у Ниэннавар за собственное тщеславие.

Давно ли ты сама была такой? И неужели жизнь тебя так ничему и не научила?

Невольно Аллэивар вспомнила, как она, будучи совсем еще зеленой девкой, у которой оба глаза были целы, а руки – так тонки, что меч она долго удерживать не могла, носилась по горам с другими такими же молодыми кобылами. День был ясный, тихий, и они забрели бес знает куда, чуть ли не к самому Перевалу Химер, наперегонки с весенними ручьями сбегая по склонам. Там-то, в поросшей вересковьем низине между двух вытянутых громад гор, она и увидела всадницу верхом на химере, медленно бредущей в сторону Лореотта. Зверь жалобно кричал – то ли выл, то ли мяукал, и Аллэи, заподозрив неладное, стремглав помчалась навстречу всаднице, даже не вспомнив о подругах и о возможной опасности встречи с химерой. Наездница клонилась к шее зверя, и тот вертел головой, ощущая, что она сползает с него, силился как-то помочь ей – но не мог. Когда Аллэи приблизилась, ей стало дурно: женщина была вся в крови и явно без сознания. Растерявшись, девочка некоторое время раздумывала, что же ей делать, а затем, взяв химеру под уздцы, что есть мочи потащила ее за собой в сторону Лореотта.

Зверь бежал легко, но этой скорости явно было недостаточно, да и ослабевшая безвольная эльфийка несколько раз почти полностью сползала под брюхо химеры, а потому Аллэи, решившись, кое-как вскарабкалась на химеру, устраиваясь позади женщины, и неуверенно взяла в руки поводья. Их на тот момент уже начали учить управлению химерами, но только в теории, и она понятия не имела, справится или нет. Но времени на раздумья у нее не было, поэтому Аллэивар несмело тронула поводья и дрожащим голосом попросила:

- Давай, миленький, помоги мне, пожалуйста! Мы с тобой справимся – ты только не сбрось меня… Пошел!

То ли зверь был умен, то ли боги смиловались, только химера послушалась ее, и на глазах у изумленных девчонок Аллэи пронеслась над склоном верхом на звере, прижимая к себе измученную эльфийку. Ей даже не пришлось направлять химеру – дорогу она знала и без понукательств Аллэи, а потому вскоре эльфийка уже тащила женщину в пещеру, вопя во всю глотку, чтоб кто-нибудь из старших помог. Ее услышали, и эльфийку забрали буквально у нее с рук, а обессилевшая от первой в жизни скачки Аллэи сползла по стене, абсолютно вымотанная, но невероятно довольная собой: не только спасла незнакомую женщину, но еще и первый раз в жизни прокатилась на химере, да еще и ни разу не упала. Естественно, второе было для нее более невероятным событием, чем первое.

Впрочем, о судьбе эльфийки она тоже беспокоилась и постоянно слонялась возле Дома Знающих, откуда ведьмы гнали ее взашей каждый раз, когда она спрашивала, как себя чувствует женщина. Буквально через неделю та полностью оправилась, и Аллэи встретилась с ней прямо у порога обители колдуний. Эльфийку звали Шаэна, она была до невозможности хороша собой на вкус Аллэивар, и девочка, заикаясь и краснея, рассказывала ей, как увидела ее в ущелье и как привезла сюда. Шаэнавар слушала ее внимательно, серьезно, а затем поблагодарила от всей души, пожав руку Аллэи и добавив, что отныне находится в неоплатном долгу перед ней. Когда она уходила прочь от Дома Знающих, девочка чуть было не свернула себе шею, провожая ее взглядом, а потом еще около года выпытывала у всех своих знакомых все о Шаэне. Всякий раз при встрече женщина тепло улыбалась ей, слушала ее нелепые россказни и байки, смеялась и подмигивала, а спустя еще несколько месяцев ушла в какой-то из смешанных кланов. Аллэивар провела несколько недель в глубоком трауре, а затем принялась увиваться за дочерью каменщицы, и все печали как рукой смыло.