Дикая полынь

Брюзжали, но не трогали супругов Холланд. Но вот в их репертуаре появились и крамольные песни: Эдуарда Колмановского и Евгедия Евтушенко "Хотят ли русские войны" и русская народная "Из-за острова на стрежень…". А тут еще Жози и Жак посетили Советский Союз. Подсаживаясь, по обыкновению, к столикам знакомых посетителей, артисты восторженно рассказывали о Москве и Ленинграде.

Вот тогда-то сионистские активисты Амстердама разгневались. И дали понять это исполнителям крамольных песен. Для начала только, как говорится, предупредили.

Неунывающий Жак, участник французского Сопротивления, посмеивается над угрозами. И, словно бросая вызов сионистам, супруги стали еще чаще исполнять сатирическую песенку "Антисемит". Не в бровь, а в глаз бьет она любителей молниеносного приклеивания ярлычка "антисемита" всем неугодным. И столь же зло высмеивает молниеносную амнистию "антисемитам", сумевшим чем-нибудь угодить своим вчерашним антагонистам.

Холланды намерены расширить свой репертуар, сделать его более интернациональным. Не по годам темпераментный и неизменно улыбчивый Жак рассказал мне о своих планах. Он горячо интересуется новыми произведениями советских песенников и даже меня уговорил "спеть" ему с горем пополам несколько песен, созданных у нас в честь Победы над германским фашизмом.

…Оторвался от этих строк и с удовольствием прослушал пластинку, подаренную мне артистами. Как выразительно передает Жози характер каждой песни — явственно представляешь себе то маленького продавца папирос под дождем, то строгого учителя, величаво внушающего в хедере лукавым шалунам азы грамоты! Как изобретательно, с самыми неожиданными вариациями аккомпанирует ей Жак. Создается впечатление, что играет инструментальный ансамбль!

И все же, когда диск остановился, мне вспомнились не полные задора лица артистов, а беспокойные глаза Шимона — слегка прихрамывающего молодого человека из Марокко. Сидя с приятельницей за соседним столиком, он неожиданно включился в нашу беседу с супругами Холланд. Стоило им отойти от меня, как Шимон — верный поклонник их искусства — с нескрываемой тревогой сказал:

— Жози и Жак, как всегда, беззаботны и закрывают глаза на опасность. А ведь сионисты не оставят их в покое. Как бы я желал ошибиться, но жизнь покажет, что я, к сожалению, прав. — И подчеркнуто серьезно заключил: — Голландские сионисты, да и бельгийские тоже, я хорошо знаю, не прощают ничего и никому. Сомневаетесь? Придется, значит, открыть вам тайну моей хромоты. Позвали меня на собрание проживающих здесь марокканских и сирийских евреев. Я обрадовался, что смогу прочитать вслух письмо из Израиля от моего друга Нисима Гурна. Живет он в Кирьят-Шмоне и написал мне, что темнокожим евреям там отравляют жизнь. Хотел жениться, но побоялся, что жена будет жить впроголодь… И вот об этом моем "преступлении" узнали амстердамские бнейакибовцы — и проучили меня…

"Не прощают ничего и никому".

Пора, пожалуй, сказать, где же и от кого я впервые услышал такие слова о голландских и бельгийских сионистах.

Было это в Вене, на Иозефгассе, 10, в стрелковом тире "Йохан Шпрингер". Я уже рассказывал об этом, состоящем под попечительством "Сохнута" заведении, где посетители, разговаривая преимущественно на иврите, совершенствовали умение стрелять по движущейся цели.

Моей особой заинтересовался там мрачный человек в шортах, видимо, администратор. Узнав, что я москвич, он заявил:

— Наш тир — частный. Вам придется уйти.

И поручил своему подручному — более веселому молодому человеку препроводить меня к выходу. На прощание мой конвоир весело уведомил меня:

— Ваше счастье, что вы в Австрии, а не в Бельгии и не в Голландии. Уж там бы вас просто так не выпустили!

— Именно в Бельгии и в Голландии?

— Именно, именно! Там сионисты не такие шлеперы[В переводе с идиш на русский — что-то вроде размазни, неудачника, горемыки.], как в Австрии. Там настоящие мужчины. Они умеют ничего не прощать. Особенно, если кто-нибудь сует свой нос туда, куда не положено заглядывать чужим! Это только мы, в Вене, цацкаемся…

Тогда я встретил самокритичное сообщение вышибалы недоверчивой улыбкой. Но теперь вынужден признать: молодой весельчак был прав. Заявись я непрошеным гостем в подобный тир в Брюсселе или Амстердаме, то, пожалуй, не отделался бы одним только словесным внушением.

Что ж, неспроста, видимо, сионистские организации Бельгии и Голландии иногда называют бастионом европейского сионизма.