Дикая родня (СИ)

Через несколько часов Александру стало хуже, у него началась горячка, опасно поднялась температура, он метался в бреду, не приходя в сознание. Арджу пришлось снова отнести его в медотсек. Под действием сильных препаратов удалось стабилизировать температуру. Покорителя было решено оставить в капсуле до прибытия на планету, чтобы больше не провоцировать рецидивов.

— Это из-за того, что мы в космосе, — пояснил Дарч. — Атмосферы нет, стихии тоже нет. А без неё он, похоже, не может полноценно сопротивляться сущности, что в нём сидит…

— Ты знаешь, что это? — спросил Ардж, с надеждой посмотрев на капитана. — Есть способ его исцелить.

— Я не всезнающий, Ардж, — серьёзно посмотрел на него Дарч. — Я видел, что в нём сидит какая-то тень, призрак. Но всё это время она спала, никак себя не проявляя… Матриарх руфов — довольно могущественное создание, даже по нашим меркам. Возможно, ей удалось разбудить эту сущность, и теперь она не может ни вырваться, ни успокоиться и снова уснуть.

— И что нам делать? — от безысходности Ардж был готов по потолку бегать. — Не может быть, чтобы не существовало способа вынуть из него эту гадину!

— Ардж, — устало посмотрел на него капитан. — Способ, может быть, и есть. Вот только мы о нём не знаем. И в ближайшие обороты точно не узнаем. Но одно я тебе могу сказать точно. Нерушимую Печать, которая держит эту тварь под замком, наложили на него, когда другие способы были исчерпаны. И поверь мне, накладывал её очень сильный покоритель. Если не справился он, то тебе тем более не стоит влезать в это. Чтобы не сделать хуже…

— Я понял, — с трудом выдавил Ардж из непослушной глотки и, попрощавшись, покинул капитана.

Ему хотелось рвать и метать от бессильной злости, и в таком состоянии стоило бы сходить в зал, потренироваться, выпустить пар. Но вместо этого Ардж отправился в медотсек, присматривать за Котовым. Оставлять человека в таком состоянии надолго одного, пусть и в медкапсуле, воину не хотелось. Компанию ему здесь, как ни странно, составила Мария. Девочка принесла излюбленные шахматы, и сама взялась методично обучать его премудростям игры. За этим нехитрым занятием время потекло значительно быстрее, что, впрочем, совсем не уменьшало тревоги самина.

Что будет, когда они пребудут на планету? Поможет ли это как-то усмирить тварь, сидящую в Котове? Дарч утверждал, что стихия сдерживала руфа долгое время, и в это хотелось верить, тем более, что и сам Ардж видел: Кот до последнего не отказывался от своих молний, пока был одержим, может, во многом благодаря этому и сохранил человеческий облик.

Помимо разума, Ардж начал лучше понимать суть оборотней, дошло до него и то, что ему рассказал сам Александр о своём белом брате. Вот кем он должен был становиться. Но место волка когда-то занял руф, скорее всего, против воли хозяина, такова их гнилая натура. Удивительно, что после такого Котов вообще смог вернуться…

А на живой планете тварь под действием стихии и этой пресловутой Нерушимой Печати, которую руфы всё-таки умудрились, если не разрушить, то хорошо пошатать, должна снова заснуть. Эти мысли сменяли друг друга снова и снова, водя его по бесконечному кругу, давая хоть какой-то просвет надежды, что всё ещё может закончиться хорошо. Прервал эти размышления однажды Дарч.

Спустя семь оборотов капитан внёс в медотсек показавшееся совсем маленьким тело волка, который тоже не открывал глаз. За ними шёл Яхра с Источником в руках, рядом с которым до последнего грелся зверь. Их положили рядом с медкапсулой, и Ардж понял, что дело совсем плохо. Дарч собрал всю команду в кают-компании, чтобы сообщить неутешительную новость:

— Может так случиться, что до планеты он не доживёт. Будьте готовы к этому.

Все понуро покивали и молча разошлись по своим углам. Ардж вернулся в медотсек. Говорить ему ни с кем не хотелось, и вид полумёртвого Котова, от которого осталась лежать в медкапсуле лишь тень себя прежнего, тоже не приносил ни утешения, ни какой-то надежды на лучший исход их путешествия. Но оставить его Ардж почему-то не мог, особенно, когда в отсек припёрлись его сородичи. Прощаться…

Антона с Виктором Ардж, рыча какие-то ругательства, повыбрасывал в дверь, в красочной пантомиме продемонстрировав напоследок, что в следующий раз просто бошки им поотрывает. Язык чужой сгоряча он напрочь забыл, так что пришлось объяснять знаками, что сделает с людьми, если попробуют ещё раз заявиться с подобными намерениями. Они его, похоже, поняли, так как больше не показывались.