Дикая роза

Рикардо ничего не оставалось, как только извиниться. Хорхе молча и сочувственно смотрел на него, понимая, что заниматься делами им сегодня вряд ли придется.

В комнату сестры Дульсина ворвалась без стука.

— Где розы, которые прислал мне Федерико? — зловеще спросила она сквозь зубы. — Упаси тебя Бог совершить с ними то, что ты сделала с этой визиткой.

Она кинула в лицо Кандиде обрывки визитки и схватила ее за волосы.

— Я тебя снова спрашиваю, где мои цветы? — кричала Дульсина, дергая сестру за волосы то в одну, то в другую сторону.

— В мусорном баке! — Кандида даже не пыталась вырваться из цепких рук Дульсины. — В мусорном баке. Там, где должно находиться все, побывавшее в руках лиценциата Роблеса!

Дульсину охватила та злобная эйфория, которая уже была хорошо знакома ей.

— Эти клочки бумаги ты у меня сейчас съешь, подлая! Она и в самом деле стала засовывать обрывки визитки в рот отплевывающейся и задыхающейся сестре.

Кандиде удалось наконец на секунду вырваться, и она стала отчаянно звать на помощь. Прибежал испуганный Рохелио.

— Ты что, спятила?! Ты ее убить хочешь?! — возмутился он, заслоняя Кандиду от рвущейся к ней Дульсины.

Следом в комнату ворвалась Леонела. Она остановилась, не понимая:

— Что происходит?!

— Она сумасшедшая! Ей место в желтом доме! Злоба не дает ей жить! — вопила Дульсина, сама пожелтевшая от злобы.

Рохелио вплотную придвинулся к ней:

— Немедленно убирайся отсюда. Иначе я за себя не отвечаю.

Жизнь в доме Линаресов становилась просто опасной.

С ПОЛИЧНЫМ

Предоставляя гостеприимство Розе, дон Анхель предполагал, конечно, что в ближайшее время спокойной жизни в его доме ждать нечего. Однако и такой возбужденный вид и такой требовательный тон, какие были у Рикардо Линареса, пожаловавшего к нему с требованием немедленно позвать Розу, — это уж чересчур.

Хозяину пришлось призвать на помощь все свое хладнокровие и умение владеть собой, чтобы попросту не выгнать дерзкого гостя, который снова и снова излишне громким голосом спрашивал у него:

— Так ты позовешь Розу или нет?

И в который раз дон Анхель негромко отвечал:

— Я сказал, ее здесь нет.

Рикардо не верил. Не спрашивая разрешения у хозяина, он решительно углубился в коридор, зовя:

— Роза! Роза! Ты должна меня выслушать! Дон Анхель догнал его.

— Зачем ты настаиваешь на встрече, если она не желает тебя видеть? Оставь ее в покое!

Рикардо зло посмотрел на него:

— Значит, ты признаешь, что она здесь?

— Я этого не сказал. Но разве ты не понимаешь, что твои преследования унижают ее?

— Она должна меня выслушать! — громогласно требовал Рикардо.

— Ты хочешь заставить ее силой разговаривать с тобой? Но ты же знаешь Розу — с ней это не пройдет.

Рикардо, видимо, и сам понимал это. Еще возвысив голос, чтобы Роза услышала его, если и впрямь пряталась где-то в глубине дома, он произнес:

— Ладно, Роза, я знаю, что ты меня слышишь. И я верю, что ты захочешь меня выслушать. Но смотри, чтобы не было поздно!

Только после этого он покинул дом дона Анхеля в таком смятении, что даже не извинился перед снисходительным хозяином.

Скандал, разразившийся между сестрами из-за цветов, присланных Федерико Роблесом Дульсине, утих не скоро. Дульсина металась по дому, призывая громы и молнии на голову Кандиды и обещая, что сестра ей за все дорого заплатит!

Леонела тоже не одобряла поступка Кандиды и даже упрекнула ее, подчеркнув, что Федерико все-таки муж

Дульсины и выбрасывать букет, подаренный им жене, — неблаговидный поступок.

Но от замечаний Леонелы Кандида пришла в ярость и выгнала ее из своей комнаты, заявив, что Леонела ничем не лучше Дульсины и пусть немедленно убирается из дома Линаресов.

Рохелио с возрастающей тревогой наблюдал, как глаза Кандиды рыщут по комнате. Она явно искала отнятые у нее ножницы, чтобы расправиться с ненавистной сестрой.

Ему ничего не оставалось, как попытаться убедить ее в том, что если этот негодяй Федерико и их сестра Дульсина, состоящие в браке, решили вновь соединить свои судьбы, то с этим ничего нельзя поделать, просто нужно смириться.

Кандида отчаянно мотала взлохмаченной головой, всячески давая понять, что ни за что с этим не примирится и будет действовать одна, если все предпочитают сидеть сложа руки, когда в их доме попираются представления о чести и совести.

Рохелио с трудом удалось уложить ее в постель и заставить выпить успокоительное. Но вместо того, чтобы пожелать брату доброй ночи, Кандида упрямо пробормотала:

— Все равно я убью ее!..

Выдался относительно спокойный денек. Можно было, потягивая пиво, понаблюдать за любопытной жизнью рыбок в большом аквариуме с подсвеченной изумрудной водой.

Рыбки были очень резвые. И одна из них напоминала ему его самого. Она почему-то любила прятаться за мясистым стеблем пышной водоросли, наблюдая оттуда за другими рыбами, в большинстве своем более крупными и неторопливыми, ведущими свою малопонятную для человека жизнь.

Иногда рыба-сыщик стремительно выскакивала из-за стебля, чаще всего пугая неповоротливую большую черную рыбину неизвестной даже ее владельцу породы.