Дикая сердцем

– Продажи идут стабильно. – Я обращаюсь к Джоне, но эти слова больше предназначены Рою. Агнес и Мейбл прилетели сюда вчера, чтобы помочь продавать его деревянные фигурки. – Люди все время спрашивают, кто такой Злыдень.

Рой на секунду отрывается от сверки уровня столешницы, чтобы бросить на меня взгляд, и снова возвращается к своему занятию.

– Мне стоило сделать основания поменьше, чтобы у тебя не было места их подписать.

– О, я бы нашла способ сделать это, – подмигиваю я. – Твой сайт набирает много просмотров.

Месяц назад я по собственной инициативе запустила сайт «Резные фигурки Злыдня», в основном для демонстрации его работ и приема онлайн-заказов. И с прошлых выходных уже три клиента сделали покупки.

– Один человек попросил сделать ему на заказ…

– Никаких заказов!

Рой отходит от столешницы с уровнем в руке, кажется довольный своей работой. Как и во всем, что связано с деревом, Рой тщательно проработал каждый срез и уголок этого помещения. Я знала, что так оно и будет, когда приехала к нему через неделю после аварии Джоны, чтобы спросить, не захочет ли он заняться внутренней отделкой старого дома его семьи. Эту работу я собиралась поручить Стиву и его команде, однако чутье подсказывало мне, что, возможно, Рой оценит возможность помочь вдохнуть в это место новую жизнь, учитывая весь тот многолетний труд и усилия, которые он тайно прилагал.

Казалось, Рой был удивлен, увидев меня, и полон сомнений, что я хочу с ним работать. Предполагаю, это из-за признания, сделанного им мне в тот день, который, как я надеюсь, так и останется самым мрачным днем в моей жизни.

Я все еще пытаюсь понять, почему Рой вообще рассказал мне о своем прошлом.

Чтобы отвлечь?

Чтобы оттолкнуть от себя?

Но я не боюсь Роя. И я никому не стала рассказывать о его прежних проступках, даже Джоне, который, вероятно, был бы не в восторге от этого сотрудничества, если бы знал.

Назвать Роя хорошим человеком нельзя, но и плохим я назвать его не могу. Не мне отвечать на вопрос, чего он заслуживает; не мне назначать его наказания, особенно учитывая то, что последние тридцать лет он наказывал себя сам.

Все, что я знаю, – что человек, которым сейчас является Рой, был рядом со мной в трудную минуту.

И однажды, если он когда-нибудь решит воссоединиться со своей дочерью, возможно, я тоже буду рядом с ним.

– Как ты думаешь, мы можем перевозить мебель в понедельник? – спрашиваю я, распаковывая термос с супом для Роя.

– Скорее во вторник. – Его взгляд окидывает помещение. – Есть еще кое-что, что я хочу закончить, а потом потребуется по крайней мере два дня, чтобы убраться здесь.

– Затягиваем до последнего, – говорит Джона.

– Все будет в порядке. Сюда не так много вещей нужно завезти.

Двуспальную кровать, матрас, пропановые электроприборы, кухонные принадлежности, а также кучу покрывал и ворох всяких декоративных мелочей, чтобы навести уют.

– Я все еще думаю, что это мы должны остаться в этом домике.

– Твоя мама настаивает.

С тех пор, как они решили приехать, у меня была уже дюжина разговоров с Астрид, и она ясно дала мне понять, что Джона и его отчим будут ладить лучше, если их будет разделять озеро. И я не могу не согласиться.

Я поняла, откуда у Джоны его упрямство, и я больше не думаю, что оно досталось ему от его отца. Часть меня с ужасом ожидает планирования свадьбы. Между крушением самолета Джоны, ремонтом этого дома и планированием дома, который мы строим для Агнес и Мейбл, у нас совсем не было времени на обсуждение свадебных вопросов. Джона голосует за побег, и я уже начинаю думать, что это и впрямь неплохая идея.

– Значит, встречаемся дома? – Джона смотрит на меня взглядом, который ни с чем невозможно перепутать; его глаза задерживаются на моих губах, и мое сердце пропускает несколько ударов. Период его выздоровления затянулся по нескольким причинам.

– Я выйду через минутку, – нежно улыбаюсь я.

– Увидимся позже, Рой, – прощается Джона и выходит за дверь, не дожидаясь ответа.

Рой что-то ворчит в ответ, слишком занятый хмурым осмотром одного угла, чтобы сказать что-то определенное. В любом случае не то чтобы он когда-либо жаловал приветствия или прощания.

– Я тут подумала, что мы могли бы повесить это снаружи, у двери. – Подавив нервный вздох, я достаю табличку, которую сегодня утром забрала в Уасилле, и протягиваю ему. – Как думаешь, это хорошая идея?

Рой достает из кармана дешевую пару очков для чтения и надевает их. Его челюсть сжимается.

– Я достала информацию из городских архивов.

Мне потребовалось сделать несколько звонков и полдня копаться в документах, чтобы разыскать оригинальное заявление о предоставлении земельного участка, датированное 1965 годом, поданное отцом Роя – Ричардом Донованом. Еще неделя мне потребовалась, чтобы выяснить имена его покойной матери и младшего брата, потому что я знала, если спрошу, Рой мне не скажет.

Мемориальная табличка выглядит скромно – она отлита из алюминия и украшена гравировкой из акрила, – но на ней указаны год постройки дома и первая семья из четырех человек, которая жила здесь.

Я задерживаю дыхание.