Дикарь

– Иначе, для начала я повырываю все твои самсоновы космы под самый корень собственными руками, а потом сделаю с твоей задницей то, что сделал сегодня на твоих глазах с Мэй. Ну, а дальше… Дальше уже решу по обстоятельствам. Может отдам охранникам на пару вечеров для их ночных утех, чтобы они как следует разработали тебе очко и научили парочке других полезных вещей. Так что, хочешь, не хочешь, но при любом раскладе, тебе лучше быть рядом с Лалией. Там тебе будет намного безопасней и надёжней, особенно между её ножек.

Глава 11

Его продолжало мелко трясти после того, как он покинул комнату Мэй на едва гнущихся ногах. А натянутые до предела нервы гудели во всём теле так, будто по ним не переставали пропускать переменным током раз за разом. В таком состоянии не то что дискомфортно ходить, но и лежать неподвижно на какой-нибудь удобной поверхности. В голове пусто, а внутри словно побывало несколько пар грязных рук таких демонов, как мэтр Рэдлей, вывернувших его душу наизнанку и нагадивших в неё до рвотных позывов.

Правда, пройти куда-то дальше пары шагов ему всё равно не дали. Ожидавший у выхода охранник перегородил ему дорогу, окидывая с головы до ног равнодушно-оценивающим взглядом.

– Далеко собрался, сладкий? Поворачивай направо. И не вздумай своевольничать или не выполнять моих приказов.

Пришлось молча, как и всегда, проглотить и это. Хотя Каллену и казалось, будто он уже настолько отупел к этому времени за весь прошедший сегодняшний день, что перестал практически реагировать на окружавшую его обстановку. Как и замечать, куда они идут и как долго.

– Стой, пёсик. Лицом к стенке и не дёргайся. Мне надо тебя осмотреть, на всякий случай. А то мало ли… Вы дикари иногда бываете на редкость изобретательными. Уже столько наслышан о всех ваших фокусах…

Он выполнил и этот приказ, пусть и немного заторможено, но всё же встал к стенке лицом, невольно вспоминая свои первые дни заключения в клетках охотников, устраивавших на таких, как он «дикарей» облавы. Но всё же не сдержался и дрогнул, когда руки конвоира погрузились в его волосы на затылке, прошлись едва не по всем локонам, потом проверили за ушами, покопались, где доставали, в самих ушах, а затем вцепились в подбородок и скулы.

– Открой рот и желательно пошире, чтобы я ненароком не свернул тебе челюсть.

Чувствовать во рту чужие пальцы, ещё и не защищённые хотя бы медицинскими перчатками – то ещё удовольствие. Но Каллен вытерпел и это, как и последнюю, самую омерзительную пытку, услышав перед этим характерный звук натягиваемой на руку резины, а после ощутив чужое прикосновение на своих ягодицах.

– Расслабься, зверёныш, а то я сегодня без смазки. И не думай, что тебе сказочно повезло. В этом доме ты каждую минуту будешь ходить как по раскалённым углям и прислушиваться к любому звуку, чтобы понять, откуда он исходит и что означает. А то вдруг это на твоём ошейничке включился шокер, намереваясь в ближайшее время поджарить тебе мозги.

Максимум, что ему пришлось сделать в этот момент – закрыть глаза и сжать что дури челюсти, пока охранник намеренно неспешно проникал в анус одним пальцем и что-то там пытался прощупать. И конечно же с болью, а как же иначе, ведь в этом и заключался главный смысл столь унизительного для любого человека обыска.

– И ещё один совет перед сном. В общую душевую лучше не ходи, а то не дай бог, кто не удержится и пристроится к твоей упругой попке вовсе не пальчиками.

Выдохнуть с облегчением Каллену так и не дали. Конвоир напоследок отвесил ему щемящий шлепок по ягодице и шумно вдохнул запах чуть влажных от пота волос возле уха и затылка.

– Сладких снов, зверёныш. Ещё увидимся и далеко не раз.

Дверная панель в стене рядом с ними наконец-то отъехала в сторону, гостеприимно впуская в свою обитель нового постояльца.

– И не пытайся как-то выбраться отсюда самостоятельно – заведомо дохлый номер.

Слава предкам, охранник с ним в эту комнатку не вошёл. Зато сразу запер за ним дверь, отрезав от внешнего мира уже окончательно. Вот тогда-то раб и выдохнул с порывистым шумом, но едва ли от облегчения. Быстро оглядевшись по сторонам, сделал несколько коротких «кругов» по узкому проходу между стенами и скудной мебелью намертво впаянной в пол и стеновые панели. Угловая койка без постельного белья, небольшая скамья и крышка столика, не считая очень странного писсуара, который, видимо, заменял и умывальник, и унитаз, и даже беде. Шкафов здесь, судя по всему, не предусматривалось. Да и для чего, если так подумать? У Каллена вообще не было с собой никаких вещей, и едва ли он их здесь когда-нибудь накопит.