Дикарь

Джек даже подумывал отправиться в город, в далекую даль, сколько бы дней или недель это ни заняло. Его старый страх перед врагом, убивающим детей, теперь отступил. Он больше не был ребёнком. Он был мужчиной. Его тело было жестким и мускулистым. Он знал, как пользоваться оружием. Он умел драться. Он мог бы убить, если бы захотел.

Всякий раз, думая об этом раньше, он всегда себя отговаривал. Несмотря на одиночество, Джек обрёл некий покой в своей жизни. Он словно не мог найти подходящих, достойных причин, чтобы потерять то немного, что у него было, уйти от всего привычного… на войну. Джек все еще боролся за выживание, потому что в природе не было ничего, на что можно было всегда рассчитывать, но он научился готовиться к зимам так хорошо, насколько мог, и он был хозяином своего маленького мира. Так зачем рисковать?

Но сейчас…

Теперь всё изменилось, и Джек должен был разобраться.

Он быстро переходил от одного дерева к другому, осторожно и настороженно, как волк, продолжая искать взглядом камеры или нечто подобное ― чужеродное, неподходящее данному месту. Понаблюдав некоторое время за домом, он надел снегоступы и вышел из леса, словно пришёл что-то обменять. Он не думал, что Дрисколл дома, но предпочёл бы удостовериться, прежде чем вламываться.

В сумке, висевшей у него за спиной, лежала шляпа из мягкого кроличьего меха ― на случай, если Дрисколл дома, Джек скажет, что пришёл обменять её на спички.

Поднимаясь по ступенькам, он шёл боком, не снимая самодельной обуви, чтобы не оставлять следов. Он постучал в дверь, не снимая перчаток. Звук вышел тихим, но не настолько, чтобы Дрисколл не услышал, если был внутри. Джек подождал с минуту и снова постучал. Когда никто не ответил, он дёрнул за ручку, но дверь была заперта. Джек постоял немного, пытаясь придумать способ открыть дверь, не взламывая её. Неуверенно, он осторожно спустился по ступенькам и обошёл дом сбоку, пробуя каждое окно по пути. Второе боковое окно скользнуло вверх, когда он сильно толкнул его.

― Да, ― пробормотал Джек, отвязал снегоступы и оставил их на земле.

Через минуту он уже стоял в гостиной Дрисколла. Он прошёл через комнату, не издав ни звука. Джек умел быть бесшумным и действовать быстро. От этого зависела его жизнь. В главной комнате никого не было, а кухня была пуста. Джек выдохнул и начал осматриваться. Всё выглядело так же, как и всегда, когда он приходил сюда обмениваться вещами. Только… он заметил стопку блокнотов на маленьком столике рядом с единственным стулом. Он открыл верхний, и оттуда выпало несколько фотографий. Джек начал снимать перчатки, но замер, увидев что-то знакомое на фотографии. Он наклонился ближе и узнал одежду, он видел такую в отражении реки ― это была его одежда. Потрясенный, Джек потянулся к фотографии, перевернул несколько других и застыл, поняв, что на всех изображён именно он.

Джек медленно встал, рассматривая фотографии, у него начало шуметь в голове, словно рой насекомых принялся нестерпимо жужжать, а кожа похолодела. На одной фотографии он тащил по лесу оленя, оставляя за собой длинный кровавый след, на другой ― сидел на камне у реки и чистил рыбу. Джек начал быстрее просматривать фотографии, часто моргая. За ним наблюдали, даже когда он был совсем маленьким и ещё носил те джинсы, в которых когда-то был похищен. Щенок также был на множестве фотографий. Дрисколл знал, что он не дикий. Он знал, что Щенок принадлежит Джеку.

«Он убил его нарочно!»

Джек вцепился в фотографии, его колотило от потрясения и гнева. Он отложил снимки в сторону, открыл дневник, лежавший на самом верху стопки, и начал читать… про опоссума, оленя и волка. Он прочёл несколько записей, и у него перехватило дыхание. Он сунул фотографии в карман ― они принадлежали ему, были доказательством и напоминанием, через что ему пришлось пройти, чтобы выжить. Глядя на них, он вспомнил те времена, и у него закружилась голова, подступила тошнота.

Джек положил дневники на прежнее место, выпрямился и схватился за волосы.

«Дрисколл наблюдал за мной. Он наблюдал и не помогал».

Он почувствовал, как в горле зарождается вой, но проглотил его, заставил себя стоять спокойно, вместо того чтобы рвать дом в клочья, ломать мебель, крушить всё вокруг…

Услышав шум из спальни, Джек присел на корточки, из его горла вырвалось низкое рычание, слишком тихое, чтобы кто-нибудь мог его услышать. Он наклонил голову, выставляя ухо кверху, понюхал воздух… и медленно выдохнул.

«Это просто птица».

Джек медленно встал и пошёл в спальню на негнущихся, как стволы деревьев, ногах. Комната была пуста. Джек подошёл к комоду и выдвинул ящики ― что он ищет, он и сам не знал. Он выдвинул ящик стола у кровати. Там был листок бумаги, на котором были нарисованы какие-то фигуры… три квадрата, два крестика, волнистая линия и незнакомое слово внизу. Ему показалось, что он знает, что это за рисунок. Однако сейчас он не думал об этом, хотя подспудно почувствовал в нем что-то неладное, подозрительное и неприятное.