Дикарь

Пока Лазаруса не было видно, я переключился на другого парня. Он все еще был на коленях, но странно вести себя перестал. Лицо его по-прежнему было такого же грязно-серого оттенка, как и тогда, когда он был мертв, что было довольно необычно. Теперь, раз он снова дышит, по идее, кожа должна принять более здоровый оттенок.

Заметив, что я на него смотрю, он улыбнулся.

— Как тебе понравилось быть мертвым? — спросил я.

— Не очень.

— Если не очень, то лучше бы тебе побыстрее убраться отсюда. Лазарус собирается убить тебя снова.

— Тревор! — завопил Лазарус из повозки.

— Я подумал, что ему стоит об этом знать.

Оживленный парень уже не улыбался, но и бежать не бросился.

— Лучше бы тебе поспешить, — предупредил я его.

Он остался коленопреклоненным.

Лазарус выполз обратно, волоча за собой деревянный ящик.

— Зачем ты ему такое решил сказать? — спросил он слегка раздраженно.

— Ну, не переживайте. Он все еще здесь.

Спустившись вниз, Лазарус окликнул воскресшего:

— Парнишка над тобой шутит.

— Ой, да я знаю, Джетро.

Доктор Джетро Лазарус закатил глаза к небу. Затем, словно ничего дурного не случилось, он вытянул из ящика бутылку.

— Вот одна, — сказал он и протянул мне.

— Вы сказали мне, что намереваетесь убить его еще раз, — обратился я к нему.

— Я не имел в виду, что ему об этом следует знать.

— Он об этом быстро узнает, когда его начнут душить.

— Я сделаю это быстро и безболезненно.

— Скажу вот что — я сделаю это быстрее.

Я развернулся, перекинул бутылку в левую руку, а правой выхватил револьвер.

Лазарус завопил:

— Нет!

Его приятель завопил:

— Не надо!

Затем мой кольт начал стрелять, поднимая пыль вокруг него. Он вскочил на ноги. Он начал дергаться.

— Стой смирно! — заорал я.

Он замер и стал взывать к небесам.

— Пожалуйста! Не надо! Не стреляй!

— Нечего беспокоиться, — сказал я ему, аккуратно целясь в грудь. — Доктор Лазарус тебя оживит.

Лазарус хмыкнул:

— Сдается мне, нас раскусили.

— Он меня убить собирается!

Покачав головой, я убрал кольт в кобуру.

Похоже, мертвый парень испытал изрядное облегчение. Он подошел к нам, опасливо косясь в мою сторону. По пути, он сунул руку в карман брюк и вытащил за хвост какого-то грызуна. Выглядел он плоским, будто на него наступили. Он отбросил его и тот хлопнулся в гроб.

— Как он нас раскусил? — спросил он Лазаруса.

— Ты меня по имени назвал, балбес.

— Еще кое-что, — сказал я, весьма довольный собой. Впервые после бойни на биваке я не чувствовал себя отвратительно и даже обнаружил, что улыбаюсь. — И как, мошенник, вам действительно удается дурачить людей этим спектаклем?

— Скорее да, чем нет, — ответил Лазарус.

Его компаньон подошел к нам. Даже без дохлятины в кармане пахло от него не очень свежо.

— Меня зовут Элай, — представился он и протянул руку.

Той же самой рукой он выкидывал гнилую тушку, так что пожимать ее я не стал, а вместо этого коснулся края шляпы.

— Тревор Бентли, — отрекомендовался я.

— Рад, что ты меня свинцом не нашпиговал. Хочешь лакрицы?

Он сунул в руку в другой карман и достал оттуда палочку.

Палочка лакрицы напомнила мне о Саре и о том, как мы всегда ели такие конфеты, приезжая в город. Я слегка взгрустнул, но отвлекся, обнаружив, что Элай пользуется лакрицей, чтобы начернить себе губы и язык. Зубы тоже зачернились. До этого я видел, что они были серого цвета, что на истину было не похоже, после смерти такого с человеческими зубами не должно происходить.

— Нет, спасибо, — сказал я, не желая иметь дело с тем, что он подержал в руках. — Не хочу, чтобы у меня язык почернел.

Они оба засмеялись. Элай оторвал кусок лакрицы и принялся жевать.

— Шею гуталином намазал? — поинтересовался я.

Лазарус похлопал меня по плечу:

— Ты слишком шустрый для таких, как мы.

— А как ты сделал лицо такого цвета? — спросил я Элая.

— Пеплом, — ответил тот. Лизнув палец, не обращая внимания, что хватался им за дохлятину из кармана, он провел им по лицу, стирая серый налет. Под ним обнаружилась румяная кожа. Элай разулыбался так, будто открыл мне тайну мироздания.

— Вы, парни, безусловно решили сыграть со мной довольно злую шутку.

— Торговля есть торговля, — сказал Лазарус. — Никаких расстройств, я надеюсь.

— Ну, выступили вы живенько. Вы не пробовали эту штуку на двух негодяях, что встретили передо мной?

Лазарус покачал головой.

— Упустили мы возможность. Они слишком быстро приблизились. Могли заметить Элая.

— Значит, ты не в гробу путешествуешь? — спросил я у «покойника».

Он ухмыльнулся, двигая челюстью и демонстрируя мне вымазанные лакрицей зубы.

— Там маленько тесновато.

— Так я и думал. И еще маленько воняет.

— Элай не обращает внимания на запах.

— Угу, — сказал тот и откусил еще кусок лакрицы.

— Вы двое всех переплюнули.

— А теперь, — объявил Лазарус, — как думаешь, сколько бутылок Эликсира Славы, предположим, ты бы приобрел?

Я по-прежнему держал в руке бутылку этого пойла. Поболтав ее, я наблюдал как красная жидкость болтается внутри.

— Из чего он сделан?

— Секретные травы и специи с Дальнего Востока, которые гарантированно…

— Хорош меня дурачить уже.

— Джин и вишневый сироп, — сообщил Лазарус.

— Действительно?