Дикарь

— Кто бы ты ни была, — сказал я, — тебе лучше не попадаться на глаза Джесси Сью Лонгли.

— Это почему?

— Она из ревнивых. И такая забияка. Если она застукает тебя, жующей мне ухо, то скорее всего тебе не поздоровится.

— Жующей?

Тут она принялась жевать мне ухо. Чувство было необычное. Я покрылся мурашками и извивался до тех пор, пока она не перестала.

— Не мул, но вкусный, — сказал она.

Придерживаясь за мои плечи, она встала.

— Как вода?

— Холодновата маленько. Зато хорошо освежает.

Джесси обошла камень спереди. Сапоги она сбросила еще раньше, вне всякого сомнения, чтобы скрытнее подобраться ко мне.

— Мне уйти?

— Ни к чему, — ответила она и прыгнула в ручей. Она шла по дну, пока вода не дошла до пояса, а затем обернулась и улыбнулась.

— Действительно неплохо, — сказала она и погрузилась под воду. Вынырнув, она набрала в рот немного воды и выпила. — Не вздумай лезть за мной, — предупредила она. — Стой, где стоишь, и отслеживай незнакомцев.

Я осмотрелся на предмет незнакомцев. Никого. Когда я снова перевел взгляд на Джесси, она уже сняла рубашку. Она присела настолько, что вода доходила ей до плеч. В принципе, это было очевидно. Под поверхностью все выглядело затененным и неверным.

Вытершись рубахой, она накинула ее на плечи и завязала рукава на груди, чтобы не потерять ее.

— Может мне подержать? — предложил я.

Вместо ответа, она нырнула, набрала полный рот воды и выпустила в меня струю. Фонтанчик улетел недалеко, вода ударилась о камень, лежавший у моих перекрещенных ног.

— Ну и ну! Не мочи меня! Я могу пойти и придушить тебя.

— Стой, где стоишь, Тревор Бентли.

С этими словами, она сняла джинсы и отвела их в сторону. Вода подняла их к поверхности, расправила и заполнила штанины.

— Не потеряй их, а?

— Если потеряю, придется взять твои.

Я засмеялся. Но смех застрял в горле, когда Джесси свободной рукой принялась тереть себя. Я подумал, что лучше будет отвернуться. Но Джесси знала, что я здесь, знала, что я смотрю, и глядела вниз достаточно часто, чтобы знать, насколько хорошо ее видно под водой.

Очевидно, она не возражает против моего наблюдения.

Она наблюдала, как наблюдаю я, глаза ярко и озорно светились.

Что-то вроде игры. Возможно, проверка. А может, ничего такого. Может, она попросту дозрела до того, чтобы мне доверять и не чувствовать необходимости купаться одной.

Под водой ее тело выглядело размытым и мерцающим. Тем не менее, я мог видеть ее руку, скользящую вверх и вниз по ногам и ныряющую между них, прежде чем она принялась мыть спину.

Все это время, она глядела на меня.

Закончив мытье, она, по-прежнему присев, поинтересовалась:

— Я красивая как Сара?

Я не смог нарисовать себе Сару в голове. Да и не надо этого было.

— Разумеется. Ты гораздо красивей.

— Добро, — кивнула она.

— Еще ты значительно тщеславнее.

— Так-так.

Ухмылка тронула ее губы.

— Очень жаль. Но ты связался именно со мной, партнер. — Посмеиваясь, она стала втискиваться в джинсы. Натянув их, она встала во весь рост и побрела в мою сторону. Рубашка по-прежнему висела на спине, рукава обхватывали шею, как будто готовые задушить руки.

Она блистала в солнечных лучах. С нее капала вода. Груди слегка покачивалась. На них были мурашки, соски гордо торчали вперед. С них падали капли, когда она забралась на камень передо мной.

Встав на коленки, она улыбнулась уголком рта.

— Смотри, глаза не прогляди.

— А что, по-твоему, с ними делать?

— Невежливо так пялиться.

— А вежливо щеголять… без рубахи?

— Нормально. Была бы я парнем, вообще бы их не носила. Все из-за чертовых сисек.

Она хмуро взглянула на них.

— Везет тебе, что у тебя их нет.

Это была одна из страннейших речей, мною слышанных. Впрочем, исходила она от Джесси, и я не был удивлен.

— Всегда их прикрывать…

— Не то, чтобы ты так поступала.

Она покачала головой и продолжила хмуриться.

— Это же просто я. Также как лицо или руки. Я же не должна все время носить маску и перчатки, не так ли?

— Это разные вещи.

— Глупости это все. Меня это бесит. Не должно так быть, правда? — Не успел я придумать ответ, как она продолжила: — От сисек сплошные неприятности. Мужики всегда на них пялятся и хватаются за них при первой же возможности. Проклятый немец додумался присосаться к ним. Почему он не привязался к плечу? Или ко лбу?

— Точно не могу сказать, Джесси. Что-то есть особенно привлекательное именно в груди.

Сказав это, я жестоко зарделся.

— Да ну, чушь какая-то.

Она надавила на груди, расплющив их.

— А если так?

Везучие ручки, подумал я. Но промолчал, рассудив, что ей могут такие замечания не понравиться. А еще я сомневался, что хоть какой-нибудь комментарий проскочил бы через мою глотку в такой момент. Я был ужасно взволнован и возбужден.

Она разжала руки и груди приняли обычный свой вид. Они немного покраснели.

— Иногда, — произнесла она, — мне даже хочется их отрезать начисто.

Мигом припомнились мне проделки Уиттла.

— Прах тебя побери! — заорал я. — Никогда так не говори!

Она испуганно уставилась на меня.

— Господи Боже мой! Что с тобой стряслось? Я же просто шучу.

— Ничего смешного тут нет!