Дикарь и простушка

– Не могу сказать. Честно говоря, не так уж много женщин стремились затащить меня в постель.

Арчи, не столь хорошо воспитанный, ухмылялся во весь рот:

– Интересно, почему это нисколько меня не удивляет?

Столь бесцеремонное заявление было вознаграждено очередным фырканьем и уничтожающим взглядом. Через пару минут они остались без света, поскольку Невилл унес лампу. Но он очень быстро вернулся, поставил лампу на ближайший стол и процедил:

– Только ради мальчика. Чтобы он шею не сломал. А утром мы обсудим очередное недоразумение.

Последнее было сказано с многозначительным кивком в сторону Арчи, который, вместо того чтобы развеселиться еще больше, отчего-то нахмурился. Дункан, не заметив этого, настойчиво потребовал объяснений:

– Что значит «недоразумение»?

– Я говорю о том, с чем ты столкнулся сегодня, – ответил Невилл.

Для пропитанного спиртным мозга эта фраза оказалась непомерно сложной. Да Дункан и не пытался понять деда. Он буквально прополз последние несколько футов до того помещения, которое посчитал своей спальней, и, ввалившись в комнату, рухнул на постель. Завтра будет время удостовериться, что это действительно его спальня. Поскольку никто не потребовал убираться отсюда, Дункан впал в пьяное забытье.

Пробудившись к полудню, Дункан, к полному своему ужасу, узрел знакомую картину: кто-то сидел у постели, ожидая, пока он проснется. Это оказался Арчи. Неужели это будет повторяться каждый раз, когда Дункан напьется до бесчувствия?

Арчи, чуть приподняв веки, неожиданно констатировал:

– Ты нализался в стельку в тот раз, когда пришлось обручиться, и теперь, когда с помолвкой ничего не вышло. Стоит ли так себя мучить, парень, если навеки все равно не забудешься?

– Не стоит, конечно. Но и ты зря тут часами сидишь. Небось старые косточки будут ныть еще с неделю.

– Мои старые косточки пусть тебя не волнуют, – отрезал Арчи, с трудом выпрямляясь. При этом суставы заскрипели так, что он невольно ухмыльнулся.

Дункан сел, стараясь проделать это со всей осторожностью, но успеха не добился: очевидно, все-таки не проспался как следует. Пожалуй, не стоит впредь считать спиртное лекарством от всех горестей, уж лучше попросить кого-нибудь пристрелить его: все легче будет.

Арчи, наблюдая за ним, смущенно пробормотал:

– Наверное, стоило подождать, пока ты не поправишься. Но совесть покоя не дает.

– Если собираешься орать на меня, делай это шепотом, – предупредил Дункан.

Арчи поежился:

– Уж если кто и должен орать, так скорее ты.

Дункан мгновенно забыл о головной боли и с любопытством уставился на деда:

– Совесть, говоришь? Ну-ка выкладывай, что тебя гложет?

– Что ты принял отказ девушки так близко к сердцу.

Дункан насмешливо выгнул бровь, но тут же поморщился от боли. Попытался надменно выдвинуть подбородок – результат тот же. Наконец подпер голову руками и вяло спросил:

– Может, мне радоваться, оттого что она не любит меня так, как я ее?

– А ты уверен, что любишь ее именно так?

– А иначе с чего бы это я просил ее выйти за меня?

– Я все время боялся, что ты сделаешь именно это, лишь бы удержать ее рядом, – признался Арчи. – Вспомни, ты все время уверял, что она для тебя – только друг.

– И я не лгал… тогда. Ирония ситуации заключается в том, что именно ты убедил меня, будто мужчина и женщина не могут быть друзьями. Это и заставило меня взглянуть на Сабрину по-иному. Представляешь, мне понравилось то, что я увидел! Очень понравилось. Честно говоря, я из последних сил старался держаться от нее подальше. Но меня так и тянуло к ней.

Арчи со стоном закрыл глаза.

– В таком случае я обязан извиниться. Похоже, это я виноват в том, что она тебе отказала.

– При чем тут ты? – отмахнулся Дункан. – Разве можно повлиять на чьи-то чувства?

– Нет, но я как-то потолковал с ней и убедил не выказывать эти самые чувства слишком открыто.

Остатки хмеля мгновенно испарились.

– Потолковал, значит? – угрожающе спросил Дункан.

– Я думал сделать как лучше…

– О чем ты с ней толковал? Да говори же?!

– На прошлой неделе я встретил Сабрину в Оксбоу. Ну и… остерег. Сказал, что ты можешь явиться к ней и завести разговор насчет свадьбы… если, конечно, отделаешься от девчонки Рид… но… только потому, что вроде не захочешь ее терять…

– Дьявол! Значит, ты сказал, что я не испытываю к ней ничего, кроме симпатии?

Арчи втянул голову в плечи, хотя тон Дункана был не таким уж и резким.

– Ну… да, ведь я был уверен… По твоим словам, так оно и было… вот я и не хотел, чтобы ты совершил еще одну ошибку, считая, будто на дружеских отношениях можно построить семейное счастье.

Хмурая гримаса Дункана вдруг превратилась в широченную улыбку.

– Думаешь, она все-таки любит меня по-настоящему?

– Возможно.

– Более чем! Теперь я понял, каким дураком был, не послушав своего сердца, которое мне твердило, что она для меня не просто милая девчушка! Лишился здравого смысла из-за нескольких резких слов!

– Я поговорю с ней, парень, – проворчал Арчи. – Признаюсь в своей ошибке.